В обеденный перерыв тетя Дуся отправилась во 2-ю автобазу. В гараже она уже никого не застала, гараж был пуст. Она зашла в диспетчерскую, выпила кружку воды и уселась возле открытого окна. Вошел дежурный диспетчер.
- В гости к нам пожаловала?- спросил он, устало опускаясь на скрипучий табурет.
- Пришла узнать насчет последней аварии, да ребят уже никого нет - все на обед ушли…
- Никуда они не уходили, в Красном уголке все, там и обедают. А насчет аварии - диспетчер помедлил немного, словно не хотел открывать до конца тайну, известную ему одному, и, пожав плечами, задумчиво добавил:
- Так мы ничего и не узнали… вряд ли удастся откопать машину…
Шоферы обедали: в центре длинного стола, застеленного старыми газетами, высилась горка аккуратно нарезанных ломтей черного хлеба, и вокруг этой горки кучками лежали редиска, помидоры, зеленый лук и вареная в мундире картошка. Перед успевшими уже обзавестись хозяйством стояли поллитровые бутылки, наполненные кипяченым молоком. А когда кто-то достал из мешочка круг копченой домашней колбасы, первой домашней колбасы на руднике, и положил ее рядом с горкой хлеба, люди заулыбались. Сидящий в центре достал из кармана нож и разрезал колбасу на пятнадцать равных кружочков. Каждый взял по куску, и на бумаге остался последний, пятнадцатый.
В красный уголок вошла тетя Дуся.
- Ну, сыночки, как поживаете?
- Садись, тетя Дуся! Все что имеем на столе - угощайся!
- Спасибо, ребята, я уже обедала, я пришла к вам… я пришла узнать, кто из вас видел майора, который ехал на двадцатке с Асаном?
Все невольно глянули на оставшийся кружок колбасы.
- Я видел…- негромко сказал Рахимбеков.- Звал его с собой, но он не захотел ехать в кабине. Асан без груза возвращался, вот он его и взял на свою машину. Выехать мы должны были вместе, но Асан ждал инвалида, который махоркой его всегда снабжал. Он мне и сказал: «Езжай, Рамазан, потихоньку, я тебя догоню»… Так и не догнал меня. А что там случилось на перевале, один аллах знает. Никого поблизости не было, никто ничего не видел…
Напрасно шофер Рахимбеков думал, что не было свидетелей катастрофы, свидетель был. Он был один, и он был не только свидетелем этой аварии, но и ее виновником. И положено было начало этой катастрофе далеко-далеко от этих древних, поросших густой травой и сочными лопухами гор…
