Он холодно отстранился от неё и произнёс:
– Увы, сударыня, я не смог выполнить ваш приказ, потому что опоздал. Дама в серебряной вуали покинула Исуар в неизвестном направлении. Думаю, она туда больше не вернётся.
Франсуаза удивлённо воззрилась на своего любовника.
– Как?.. Неужели она отважилась отправиться в Мулен к своему родственнику? – недоумевала она.
– Не знаю. Ничего не могу вам сказать… – солгал Ригор. – Возможно, ей надоело заточение, и она решила вернуться к жизни.
Баронесса всплеснула руками, ей было недосуг, что любовник разговаривает с ней несколько холодно. В данный момент её волновала лишь падчерица.
– А, если она отправилась в Клермон-Ферран? – волновалась она.
– Возможно…
– Я должна опередить её… – выпалила на одном дыхании баронесса. – Да, но что я скажу графу Клермонскому?.. – переживала она. – Ведь барон ещё жив!
– Вашими стараниями, сударыня, ему недолго осталось, – саркастически заметил Ригор.
Баронесса встрепенулась.
– Что ты хочешь этим сказать? – высокомерно спросила она. – И что вообще ты себе позволяешь?
– Ровным счётом ничего, баронесса. И потому я тотчас покидаю Тьер.
Баронесса хотела что-то сказать, найти слова, которые вернули бы любовника, но не нашлась.
– Ты очень переменился… Чем это вызвано, позволь спросить? – наступала она.
Ригор пожал плечами.
– Ничем… Просто я решил, что не хочу становиться бароном. Мне суждено скитаться в образе Чёрного Рыцаря по землям Бургундии, Клермона и Окситании… – сказал он и поклонился. – Прощайте, ваше сиятельство. Да хранит вас Господь! – сказал он и покинул Тьер.
Тропа петляла среди валунов, то резко спускалась вниз, то вздымалась вверх. Лошадь Ригора двигалась размеренным шагом. Солнце стояло в зените и, несмотря на глубокую осень, дарило путникам своё тепло.
Карл, крепко ухватившись за стремя, плёлся подле лошади, размышляя: не пора ли сделать привал и утолить голод? Вдали послышался шум воды – это река Изер несла свои холодные обильные воды, а затем, утихая, устремлялась в небольшую горную долину Тарантез.
Ригор, прекрасно изучивший привычки своего оруженосца, догадался: ещё немного – и Карл непременно начнёт ныть, жаловаться на усталость и голод. Впрочем, местечко было живописным, и странствующий рыцарь сам был не прочь сделать передышку после утомительной дороги по горной местности.
– Сейчас найдём переправу или брод, а уж на том берегу реки непременно отдохнём, – пообещал он оруженосцу. Тот сразу же взбодрился и начал передвигаться куда быстрее.
