«Черт побери, кто-то же вызвал “неотложку”! Кто? Кто? “Слава богу, “скорая” приехала мгновенно” — так, кажется, сказал Шелягов. Значит, был невольный свидетель? Или тот, кто толкнул ее, вдруг решил проявить сострадание и позвонил на “0–3”?!»
Майор еще раз оглянулся и, никого не заметив сзади, повернул налево в уютный дворик.
— Антон Петрович у себя? — спросил первую встречную в белом халате.
— А то где же! — отчего-то злобно сплюнула та и скрылась за углом, где медики устроили курилку.
Главврача Куролесова Василий знал давно, они часто встречались по долгу службы, раньше даже купались вместе по утрам, но в последнее время как-то отдалились друг от друга. Мягкостью характера Куролесов не отличался, выгонял с работы за малейший проступок, вот и настроил против себя большую часть трудового коллектива.
— Ба! Какие люди! — Антон поднялся с насиженного места и раскрыл объятья. — Ты где пропадал, Егорушка?
— Служба, сам понимаешь…
— Смотри, сгоришь на работе — никто этого не оценит.
— Знаю… Дело есть…
— С каких пор ты такой деловой стал? Присядь, выпей чаю со старым приятелем! Или, может, того, чего-нибудь покрепче?
— Не употребляю…
— Эта песня мне знакома сто лет. Что случилось, старина?
— Анюта…
— Что Анюта?
— Вчера в парке упала и напоролась глазом на сучок… Теперь вот лежит в коме…
— Так это твоя красавица?! У нас только и говорят о том случае…
— Что говорят?
— В рубашке она родилась, Василий, поверь мне…
— Верю…
— Если бы чуть-чуть вправо — на сучке остались бы и глаз, и мозги…
— Прекрати… Я все же отец… А не просто бесчувственный опер.
— Извини… К счастью, мои орлы прилетели вовремя и сделали все необходимое. Так что с тебя магарыч, дружище.
— За мной не заржавеет…
— Ты ведь знаешь, я сам не пью. Составишь компанию?
— Нет.
— Значит, пьянка переносится на неопределенное время. Пока ты не раскодируешься.
— Лады. А сейчас, Тошик, давай послушаем твой магнитофон.
— Давай, — главврач ловко выдвинул потайной ящик стола, в котором пряталось проволочное звукозаписывающее устройство, подсоединенное к телефону диспетчеров — так он проверял свой персонал на «вшивость». — В котором часу это случилось?
— Двадцать один тридцать.
— Вот… Вот… Слушай!
— В центральном парке умирает девушка лет пятнадцати-шестнадцати, — «глотая» буквы «р», монотонным голосом сообщил неизвестный. — Срочно пришлите карету…
— Это все?
— Все! Он бросил трубку!
— И что ты можешь сказать о звонившем?
— Пожилой мужчина. Может, еврей по национальности. Слышь, как он картавит… Ср-р-рочно… Кар-р-рету! А может, русский — с дефектом речи.
