Он глянул на реку, зачерпнул водицы в ладонь, омыл лицо и грудь, повернулся на берег:
— Ну, прощевайте, товарищи офицеры. Государственное имущество покараульте.
Он кивнул на одежду и амуницию.
— Степаныч, а оружие? — заканючил Жмотов.
— Оба пистолета там, — ткнул рукой оперуполномоченный в кучу и нырнул в воду.
— Вот сумасшедший! — Жмотов пересел с песка на кучу сухой одежды, но Квасницкий бросился к нему, столкнул и начал лихорадочно рыться.
— Ты чего, Игорёк? Степаныч не соврёт.
— Дурак! Ты так ничего и не понимаешь?
— Во взбеленился! О чём ты?
— А ты не видишь, что он задумал?
По реке, прямо перед ними, скрываясь наполовину в мутных волнах, тужась и пыхтя, маленький буксир тащил огромаднейшую гружённую брёвнами баржу. Баржа по самые борта сидела в воде, и, казалось, чудом её не захлёстывали жадные волны. А Минин плыл наперерез этой барже, изо всех сил работая обеими руками, торопясь успеть к ней. Фонтаны брызг окружали его, и среди мрачного ненастья казалось, что чудесный неземной нимб мерцал вокруг оперуполномоченного.
— Он же умереть хочет! — орал Жмотов, беснуясь.
Квасницкому удалось отыскать пистолет и обойму, он попытался вставить её в рукоятку оружия, но трясущиеся руки мешали.
— Дай-ка мне! — выхватил у него пистолет Жмотов и в секунду обойма влетела на положенное место, а пуля — в ствол.
— Степаныч, назад! — выстрелил несколько раз в воздух Жмотов, вскочил на ноги и бросился к воде.
За ним поспевал уже и Квасницкий с оружием в руках.
— Назад, капитан Минин! — орал он. — Стрелять буду!
И палил без удержу перед собой.
— Куда, дурило! — оттолкнул его Жмотов. — Ты же в него угодишь. Не видишь?
— Отойди! — рявкнул Квасницкий.
И откуда в нём сила взялась! Жмотов от неожиданности оступился.
— Идиот! — визжал на него Квасницкий. — Как был дураком, так и сдохнешь! Лучше будет, если я попаду.
И он прицелился.
— А-а-а! Гнида! — взвыл Жмотов и сбил Квасницкого с ног.
Они упали оба, сцепившись, как звери, катались в яростной схватке на земле. Когда обессилили и чужими, отвернувшись друг от друга, посмотрели на реку, буксир с баржой пыхтел вдали. Оперуполномоченного на воде не было.
XVIII
Всё ещё моросило, когда под самое утро к причалу неслышно подкатил чёрный автомобиль, тускло мерцая фарами в темноте и густом слякотном мареве. Издали участковый едва его приметил, отодрав с локтей тяжёлую голову, присматривался, ещё не веря. Придя в себя, дёрнулся от неожиданности и испуга, вскочил на ноги, матерясь, бросился из будки.
