– Хорошо, как только распогодиться, я составлю компанию миссис Майерсон.
– О, называйте меня просто Элисон, я не хочу быть чужой для вас, – она вложила свои руки в руки Эммы. Та чуть брюзгливо их не отстранила, нервно дернулась бровь, сама же была схожа на изваяние.
Расходились гости очень уставшие, Мориссон с трудом поплелся к себе, Элисон радостно бросила – “Bon soir” [8], и вприпрыжку поднялась к себе. Джулия, как ближайшая соседка мистера Файнела, слышала странные звуки, издаваемые с опочивальни джентльмена. Сама она тоже долго не могла уснуть, ей нужно было остыть и хорошенько обдумать, как правильно поступить, чтобы остаться учтивой с миссис Майерсон и не обижать тетку.
[1] – Мадмуазель Джулия. (фр.)
[2] – Да, мадам? (фр.)
[3] – Я так рада, что нашла в вас такую хорошую собеседницу, столько удовольствия. (фр.)
[4] – Я была в восторге! (фр.)
[5] – Какая прелесть! (фр.)
[6] – Ерунда! (фр.)
[7] – Об этом не может быть и речи! (фр.)
[8] – Спокойной ночи. (фр.)
ГЛАВА 4. Дама с книгой.
Две недели миновали, как им и положено в суете и различных домашних развлечениях. Погода для прогулок оказалась неподходящей, зато приглашения сыпались отовсюду. Семья Файнелов, как и годится, посетила два бала – первый устраивал маркиз *** в честь выхода в свет и представления королеве своей средней дочери. Скольким знатным господам Лондонской аристократии, купающейся в титулах, были представлены Диана, Элисон, Джулия и Руперт. Миссис Майерсон, набравшись великой наглости, еще два часа перед сном восторгалась перед Джулией в ее комнате обо всем увиденном и услышанном. Второй, пусть и менее знатный, состоялся у баронета, потомка очень старинного нормандского рода, который решил отдать дань предкам и закатил бал-маскарад времен Средневековья. Джулия выступала в роли фрейлины знатной дамы, Руперт нарядился лучником, искателем приключений с большой дороги, Мориссон – восточным пашой. Под масками легко было затеряться, поэтому наши голубки немного нарушили правила, станцевав три спаренных танца подряд, и остались без наказания за этот проступок. Правда под конец бала Джулия замучалась, танцуя с Мориссоном и выслушивая попутно столько жалоб, что ее веселости поубавилось.
Но после столь насыщенного событиями времени, приближался неминуемый отъезд Майерсонов, который так с нетерпением ожидала Эмма. И вот накануне сборов Элисон впала в страшную апатию, горевала целый день, так сердечно прощаясь с отцом, от чего была оставлена еще погостить на неопределенный срок. Леди Файнел встретила такой удар мужественно, слегка перенервничала и приболела, Диана преданно за ней ухаживала и успокаивала. А Джулия, наоборот, радовалась такому повороту событий, в отличие от тетки, ей было бы в тягость расставание с Рупертом, который проявлял открытый интерес и возможно питал кое-какие опасные чувства, да и молодая мисс не запрещала за собой ухаживать. В первые дни, после их приезда, девушка не находила ничего неестественного в общении с молодым Майерсоном и случайных встречах на лестнице или в общей гостиной. Обычно она подолгу развлекала тетушку и старика Файнела игрой на рояле, пела романсы, популярные со времен их молодости и читала вслух великих поэтов. Ну и само собой предполагается, что Руперт или Элисон выражали свое восхищение или пожелания. Но потом заметила, что стоит ей выйти на прогулку, она тут же сталкивается с молодым джентльменом.
