– Что такое? – хлопнула ресницами я.
– Мы прошли твой поворот. Проводить позволишь? В благодарность за прекрасно проведенный, несмотря на эффектное окончание, день.
– Вы устали, – понимающе вздохнула я, прекрасно осознавая, что слишком хочу, чтобы он действительно еще хоть немножко побыл со мной.
– Твоя правда, – повел плечами учитель. – Тогда всего доброго, отважная дейрис Литте. Хочется верить, что это не последняя наша встреча на столь неформальном уровне.
– Теплой ночи, магистр Шакс.
«И мне тоже хочется верить», – подумала я, едва мы разошлись.
Лишь когда его силуэт скрылся в темноте перехода, я, не удержавшись, вздохнула и зашагала в направлении ученического корпуса. За окном надрывалась стихия, она швыряла порывы ветра, желая ворваться внутрь. Сотрясала стекла, гремела так, будто хотела сказать, что понимает меня как никто другой. И молнии, тысячи молний разрывали небосвод…
Точно как их миниатюрные сестрицы, надежно обосновавшиеся совсем недавно в моей душе.
Три пятиклассника самозабвенно выжигали на стене в коридоре свое мнение о магистре Одине. Сегодня на их долю выпало счастливое знакомство с этим выдающимся преподавателем, а потому ребята были преисполнены самых ярких впечатлений, которыми и решили поделиться с окружающими.
Я кашлянула, пытаясь привлечь внимание, потом еще раз, все крепче прижимая к груди учебники.
– Прошу прощения…
Не знаю, как остальным старостам, но воспитательная функция в этой должности давалась мне, пожалуй, хуже всего. Хотя бы потому, что для ее исполнения нужно было уметь обращать на себя внимание.
– Молодые люди, чем вы заняты? Или мне позвать директора Магнета, чтобы вы сразу ему на этот вопрос ответили? – протараторила я.
– Чего? – возмущенно отпрянул от стены один из учеников. – Ты кто такая вообще.
– Староста, – хмуро ответила я. – И, несмотря на то что ваши эмоции мне понятны, это все-таки очень нехорошее занятие. А для вас и вовсе травмоопасное…
– Ты чего, угрожаешь, что ли? – отозвался второй, как раз закончивший с буквой «о». Оставалось еще три.
– Предупреждаю, – вздохнула я. – Моего одноклассника после похожего проступка неделю к русалкам в грот гоняли. Жалко смотреть было.
– Ну, если ты не нажалуешься, никто не узнает.
Мне хотелось их сочувственно погладить по разлохмаченным головам, приговаривая: «Все мы ошибались», только тон их был не самым дружелюбным. А я все-таки отвечала за порядок.
– Преподавателям по силам вызвать астральную проекцию. Директору так и вовсе раз плюнуть, ему даже время подвластно. Сами посмотрят и увидят, кто и когда это писал.
