Однако неизвестность собственной судьбы и неизбежные в тюрьме лишения скоро заставили их забыть этот случай, и приближавшийся день рождения фараона поглотил все их мысли. День рождения государя не только праздновался торжественно молитвами и жертвоприношениями в храмах, общественными увеселениями и милостями, которыми фараон осыпал окружающих лиц, но служил поводом ко всякого рода прошениям о помиловании или смягчении участи преступников, осужденных на смертную казнь. С этой целью жрецы и советники фараона подносили ему меморандум, – если только можно применить это современное слово к древним обычаям, – в котором излагали все события, происшедшие в стране за целый год, а равно и отчет о всех нерешенных судебных делах. Фараон тут же миловал тех, кого считал достойными, или подписывал приговоры другим. Абтон и Нектанеба не сомневались, что так как их процесс приостановлен, то имена их попадут в представляемую петицию и Апопи в этот день решит их судьбу. Не удивительно, что у обоих узников явилось желание, которое гнездится в глубине каждого человеческого сердца – узнать будущее, таившее в своей неизвестности решение вопроса жизни или смерти. Как истые египтяне, они молили божество открыть им во сне грядущее; боги не остались глухи к их мольбе и накануне того дня, в который жрецы и советники должны были представить фараону свой отчет, оба они видели пророческие сны, которые и рассказывает Библия. Но мало видеть сон – надо уметь толковать его; а между тем, ни один прорицатель не имел доступа в государственную темницу, строго охраняемую от всякого сношения с внешним миром.
Когда Иосэф принес утром их порцию, он нашел Абтона и Нектанебу погруженными в мрачное раздумье, о причине которого осведомился. Заключенные так привыкли к обществу молодого еврея, что виночерпий не задумался сообщить, что его угнетает невозможность разгадать знаменательный сон, виденный минувшей ночью; хлебодар сидел, скорчившись в своем углу, прижав голову к стене и не принимая участия в разговоре.
– Так расскажи мне, что ты видел, – сказал Иосэф, – боги уже раз помогли мне разгадать сон Гуапура; может быть, и на сей раз они вдохновят меня.
– Казалось мне, – говорил Нектанеба, – что я вижу перед собой виноградную лозу; а на ней три побега; мало-помалу они выросли и на них появились сначала бутоны, потом цветы и, наконец, спелый виноград; я взял чашу фараона, выжал в нее виноградные кисти и подал царю.
