– Я плохо помню. Все произошло довольно быстро.
– Ты страдал?
– Не так сильно, как от пребывания там.
Одри постояла с минуту, наконец заговорила:
– Мэтью… – Глаза ее были холодными, уставшими, и окно в ее душу закрывалось. – Тебе дали двенадцать лет, и все. – Она покачала головой. – А я получила пожизненный без всякого досрочного.
Отвернувшись, пряча лицо, она шагнула за порог и закрыла за собой дверь.
Я стоял в тени и вглядывался в трибуны. Он вышел на поле на рассвете. Одри стояла рядом. Я понимал, что лучше сделать это быстро, поэтому натянул на голову капюшон и трусцой побежал на поле. Парень увидел, что я бегу, и вышел на двадцатиярдовую линию. Не дав ему ничего сказать, я заговорил:
– Мы тренируемся дважды в день. В шесть и в шесть. У тебя восемь недель до начала сезона, и работы у нас будь здоров. – Он кивнул и улыбнулся. – Но не спеши радоваться, у меня есть пара правил.
Ди перестал подбрасывать мяч.
– Ты делаешь, что я говорю, когда я говорю, каждый раз, как я говорю, и как только я это говорю. Понятно?
Он кивнул.
– Будешь возражать мне, спорить или предлагать какие-то несущественные отговорки, и… – я показал на дорожку, ведущую через деревья к свалке, – я ухожу. И никакие «пожалуйста, дайте мне еще один шанс» не помогут. – Я ткнул пальцем под ноги. – Вот такие правила.
Парень опять кивнул.
– Да, сэр.
– И заканчивай ты с этим своим «сэром». Я по возрасту гожусь тебе в отцы, но необязательно напоминать об этом.
– Да, сэр.
Эта способность отвечать быстро и делать именно то, что я ему только что сказал не делать – но с юмором и необидной насмешливостью, – качество, необходимое великим квотербекам. И у парня его было в избытке, впрочем, как и врожденной самоуверенности и самонадеянности, того, чему тоже нельзя научить. Еще квотербеку нужны энергия и напор. Коуч Рей как-то сказал, что то же верно и для скаковых лошадей – либо это есть, либо нет. Работа тренера – взять быструю лошадь и сделать быстрее. Время от времени ты находишь лошадь, у которой есть все необходимое, которой требуется лишь небольшой толчок, и, в общем… с этого момента парень мне понравился. Я повернулся к Одри.
– Могу я попросить тебя об одолжении?
– Спрашивай. – Холодно и бесстрастно.
– Ты не против армеек?
Она покачала головой.
– Не против.
– Знаешь размер его обуви?
Она кивнула.
Я снова повернулся к Ди и приподнял штанину, демонстрируя браслет.
– Ты должен дать мне слово, что не расскажешь никому, ни одной живой душе, что мы занимаемся этим. Если проболтаешься, меня упекут назад в тюрьму. Я бы хотел этого избежать.
