Несколько человек в толпе тяжело вздохнули — они тоже узнали этот знак.
— Это стрела Энгеларда! — заявил Бенед, и его поддержали три или четыре негромких голоса.
Пораженная Сионед подняла на него глаза, на ее окаменевшем лице отразились ужас и ярость. Ризиарт был мертв, и она ничем не могла ему помочь — оставалось лишь оплакать его и проводить в последний путь. Но Энгелард был жив, и некому здесь было вступиться за безродного чужака. Девушка резко выпрямилась и напряглась как струна, обводя собравшихся гневным взглядом.
— Мой отец доверял Энгеларду больше, чем кому бы то ни было, и тот скорее отрубил бы себе руку, чем поднял ее на него. Кто смеет утверждать, что он убийца?
— Этого я вовсе не говорил, — рассудительно возразил Бенед, — но стрела-то его, это точно.
— Он лучше всех в округе стреляет из лука, — раздался голос из толпы, не обвиняя, а лишь указывая на факт, — и к тому же всякий в Гвитерине знает, что он частенько ссорился с Ризиартом, — видать, было из-за чего.
— Из-за меня, — сурово промолвила Сионед, — скажи уж прямо, что ты имеешь в виду. Я-то ведь знаю правду куда лучше всех вас. Да, они ссорились не раз, случались у них перепалки, но, несмотря на это, понимали друг друга, и ни один из них не причинил бы другому вреда. Они ведь из-за меня спорили — так неужто я бы не знала, когда бы это грозило чем-нибудь им или мне. Да, бывали у них и стычки, но они уважали друг друга куда больше, чем любого из вас, и не без оснований.
— Кто знает, — негромко произнес Передар, — как далеко может зайти человек ради любви, даже наперекор собственной природе.
Сионед обернулась и смерила его презрительным взглядом.
— А я-то думала, что ты ему друг.
— Я и есть его друг, — Передар побледнел, но голос его звучал твердо, — я сказал бы то же самое не только о нем, но и о себе.
— Что они там толкуют про Энгеларда? — спросил приор Роберт, плохо понимавший, о чем говорят окружающие. — Брат Кадфаэль, скажи мне, о чем идет речь?
Кадфаэль постарался кратко изложить ему суть дела.
— Мне кажется, что в любом случае этого молодого человека надо расспросить о том, где он сегодня был и что делал, — возгласил приор, присваивая себе власть, на которую не имел здесь никакого права, — возможно, кто-то его видел и подтвердит это, ну а если нет…
— Сегодня утром он ушел вместе с твоим отцом, — промолвил отец Хью, сокрушенно глядя на Сионед, — ты сама сказала об этом. Они собирались вместе идти до полей на прогалине, а потом Ризиарт повернул, чтобы спуститься к моему дому, а Энгеларду предстояло подняться еще на милю к хлевам — телят принимать. Нам нужно выяснить, видел ли кто-нибудь твоего отца после того, как они расстались. Есть среди вас такие? — обратился священник к собравшимся.
