Они шагают по коридору к винтовой лестнице, ведущей в главную гостиную. В первые недели жизни, когда Кам еще не совсем контролировал свое тело, ему запрещали ходить по этой лестнице. Сейчас при желании он мог бы не просто сойти, а протанцевать вниз по ступеням.
Роберта просит подождать, пока она его не вызовет, и спускается вниз первой. Кам слышит, как стихает галдеж репортеров. Свет ламп приглушают, и Роберта начинает презентацию.
– С незапамятных времен человечество мечтало создавать жизнь.
Ее голос, усиленный микрофоном, звучит торжественно. На лестнице играют отсветы – Роберта показывает слайды. Кам их не видит, но знает, что на них изображено, потому что просмотрел раньше.
– Однако великая тайна жизни ускользала от нас, – продолжает Роберта, – и все попытки сотворения заканчивались провалом. На то есть веская причина. Мы не в состоянии создать то, чего не понимаем; и пока мы не выясним, что такое жизнь, задача останется невыполнимой. Пока наука может лишь строить на уже имеющемся фундаменте. Не создавать жизнь, а совершенствовать ее. Поэтому вопрос теперь стоит так: как воспользоваться плодами интеллектуальной и физической эволюции, дабы создать совершенную версию человека? Как взять все лучшее и воплотить это в едином существе? И оказалось, если вопрос поставлен правильно, ответ не заставляет себя ждать. – Она сделала эффектную паузу. – Леди и джентльмены, позвольте вам представить Камю Компри, первого в мире составного человека!
Под шквал аплодисментов Кам спускается по винтовой лестнице. Походка грациозная, но совершенно естественная. Публика остается в тени – все прожекторы направлены на Кама. Юноша чувствует их жар, и хотя уже не раз бывал в этой гостиной, ему кажется, что он на сцене. Он замирает, делает глубокий вдох и спускается дальше, словно пауза была запланирована. Как будто он притворился, что позирует перед камерой, чтобы поддразнить репортеров: на этой пресс-конференции не разрешено пользоваться фото и видеоаппаратурой. Презентация первого составного человека широкой публике продумана и спланирована максимально тщательно.
Но вот собравшиеся, наконец, рассмотрели Кама, и аплодисменты стихают. Журналисты изумленно ахают, по залу бежит шепот. Кам подходит к микрофону, Роберта отступает в сторонку. Воцаряется абсолютная тишина; все глаза устремлены на Кама, на молодого человека, который, по словам Роберты, воплощает «все лучшее в человеке». Или, во всяком случае, лучшее, что было в разобранных подростках.
