Есть в цикле «Странствия» стихи о трудности одинокого делания, когда душа стынет от отсутствия поддержки и понимания, когда стучишь, а дверь не распахивается с готовностью, но с «шумом отпирается замок», когда каждый раз сталкиваешься с «образом жизни», который всячески сопротивляется его хотя бы временному нарушению. И странной, юродивой кажется женщина, разрушившая свою семью, свой уют, живущая в предчувствии «последних сроков».
Да и сама себе она порой кажется достойной жалости.
Но мать Мария борется с немотой души, которая рождается от людского непонимания. А что есть немота души у м. Марии? Это не черствость и охлаждение к людям. Это только утешение ее до нетребовательности к ним, граничащей с разочарованностью в людях. Вот с этим она и борется в себе. Только не дать охладеть сердцу, остыть крови, только не замкнуться в трех измерениях этого мира, не потерять того невидимого измерения, которое рождается «ветром крыльев» и горением душ. Только не отчаиваться, что все напрасно и всех не спасешь. А такое будет:
«Одну девушку, опустившуюся в пьянстве – вытащила, и она при ней была, очень ее (м. Марию) любила, но потом опять сорвалась» (Ю. Н. Рейтлингер, письмо от 04.12.76).
Бывали случаи, когда люди, которым помогала м. Мария, начинали ее ненавидеть. Матушка прощала им это, так как с тонкостью душевной понимала, как оскорбительно для человека бывает принимать помощь. Усилием своего призыва она возвращала к жизни людей, уже пустивших все под откос, уже не желавших жить. Однако, вытащенные к солнцу, они не могли и не хотели радоваться его свету. Мгла бессмысленности и пустоты страдания сжирала их волю к жизни. А м. Марии, победившей эту бессмысленность и пустоту, они завидовали, преклонялись перед ее силой и ненавидели.
Понимая все это и прощая, м. Мария старалась всякое христианское дело очистить от лицемерия и двусмысленности. Она требовала от помогающих чистоты помыслов, совершенного отказа от внутренней индульгентности деяния (я помогу – буду спасена):
«Нельзя жертвенно любить во имя свое – можно жертвенно любить только во имя Христово, во имя образа Божия, открывающегося нам в человеке.
Христианство – неудобная религия: оно выдвигает новое осознание мира, его недостатков и осознание каждым своих собственных недостатков».
М. Мария считает, что надо еще приобрести право помогать людям: «…для того, чтобы давать, мы должны иметь сострадание достаточно глубокое, чтобы нам прощали наше подаяние. Потому что если мы даем по долгу, если милосердны только наши действия, то принимающий принимает вместе с нашим даянием унижение, печаль и боль».
