Черкасский уже знал главное: его жена не была любовницей Иваницкого, она вообще ещё не знала мужчин. Он оказался первым. Это кошмар походил на чудовищную провокацию. Что теперь делать?.. Голос Алексея дрогнул от раскаяния, когда он сказал:
– Милая, я думал, что ты – любовница Иваницкого. Мне прислали письмо, где назвали час вашего свидания и побега. Увидев вас вместе ночью в моё отсутствие, я подумал, что это правда…
– Боже мой! И ты поверил? Как же ты мог! – крикнула Катя и откатилась на край постели.
Теперь все кусочки безумной картины сложились в одно целое. Петя Иваницкий тоже втолковывал Кате, что получил письмо, где она признавалась ему в любви и звала уехать вместе. Ей же утром принесли письмо от Пети, где тот сообщал, что Лили сломала руку, и он везёт её к врачам. Сосед просил приготовить к одиннадцати вечера их знаменитый болеутоляющий настой, за которым он заедет, как только привезёт сестру в имение.
Ужас и растерянность, охватившие Катю при виде обезумевшего мужа, уступили место возмущению. Она призналась этому человеку в любви, а он не только не ответил на её чувство, но и обошёлся с ней как с грязью под ногами. Ясно же, что он истязал Катю, чтобы унизить. Муж хотел дать ей понять, кто она такая на самом деле. Она – женщина, на которой он женился по принуждению и чьи чувства его не волнуют.
Гордость вернула Кате силу духа. Подняв покрывало, соскользнувшее с кровати, она завернулась в стёганный атлас и отошла к двери.
– Я никогда больше не хочу тебя видеть, – голос её прозвучал на удивление спокойно и жёстко. Катя повернулась и вышла из комнаты.
Алексей долго смотрел на закрывшуюся дверь. Душа его корчилась от боли: из-за ужасной ошибки он навсегда потерял единственную женщину, которую смог полюбить. Его женитьба закончилась катастрофой, и сейчас очень хотелось умереть. Теперь он понимал своего отца, искавшего смерти после потери любимой.
«У меня нет даже этой отдушины, – признал Алексей, – у отца был наследник, которого могла воспитать бабушка, а у меня его нет, и я опекун четырёх сестёр, для них я – единственная опора в жизни».
Мелькнула и тут же угасла надежда, что после этой ужасной ночи Катя может забеременеть. Но Алексей сам отказался от несбыточных надежд. Такому негодяю, как он, нет прощения, и Бог не может даровать ему такое счастье, как сын от любимой женщины. Да и Катя никогда не захочет ребёнка, зачатого в таком кошмаре. На камине чуть слышно тикали часы. Странно: время, оказывается, идёт, хотя для князя Черкасского оно остановилось…
