Сколько сейчас времени? Алексей взглянул на часы. В полутьме он еле разобрал, что стрелки показывают без четверти четыре. Пора собираться: долг чести зовёт. Вот только вся ирония заключалась в том, что чести-то у светлейшего князя Черкасского не осталось.
Алексей встал, подобрал с пола остатки Катиного наряда и бросил их в горящий камин, туда же полетела и испачканная простыня. Черкасский быстро оделся, взял портфель с документами и пошёл в кабинет. Там он разыскал шкатулку с дуэльными пистолетами, примеченную в вещах тестя ещё с неделю назад. Заглянувшему в дверь удивлённому лакею Алексей велел разбудить камердинера-француза и прислать того в кабинет, а также растолкать Сашку и передать ему, что через четверть часа тройка должна стоять у крыльца. Отдав приказания, Черкасский открыл потайную нишу бюро, положил в неё завещание тестя, дарственную и документы на Бельцы, подумав, кинул туда же злосчастное анонимное письмо и закрыл тайник. Оставалось лишь написать завещание, а следом и письмо Кате.
На ходу застегивая сюртук, в дверях кабинета появился заспанный камердинер.
– Месье, я через час дерусь на дуэли, – обратился к нему Алексей, – мне нужен секундант. Я выбрал вас. Вы согласны?
Изумлённый француз молча уставился на хозяина. Алексей ждал ответа.
– Конечно, ваша светлость, как вам угодно! Но я не знаю, что нужно делать, – испуганно отозвался камердинер.
– Мы всё сделаем сами, вам надо лишь смотреть, а если кого-нибудь из нас ранят, дадите показания властям.
Похоже, что перспектива беседовать с властями француза совсем не привлекала, тот окончательно скис и робко присел в углу, ожидая, пока хозяин закончит дела.
Алексей написал завещание, где всё принадлежащее лично ему имущество он завещал жене. Перечитав документ, он попросил камердинера заверить его подпись, а затем, запечатав бумагу в конверт, написал: «Вскрыть после смерти светлейшего князя Алексея Николаевича Черкасского». Следом он написал короткое письмо Кате:
«Дорогая моя, я тебя люблю. Прости меня, если сможешь, и прощай».
Он запечатал второй конверт, написал на нём имя жены и передал бумаги французу.
– Месье, если меня убьют, вы передадите оба конверта моей жене, – объяснил Черкасский. – Если я останусь жив, вы вернёте письма мне. И, пожалуйста, если меня ранят, в каком бы состоянии я ни был, везите меня в Ратманово.
– Хорошо, ваша светлость, я всё понял, – подтвердил окончательно сникший камердинер и спрятал письма в карман сюртука.
