Девяностые годы прошлого столетия были трудными для академической науки. Зарплату не платили, зимой не было отопления и электричества – в общем, ничего не было, и народ побежал. Численность сотрудников института резко сократилась. Из почти 2000 человек осталось около 500. В связи с этим дирекция пошла на беспрецедентные меры: питание в столовой сделали бесплатным. Однако продукты в столовую надо было покупать, и на это требовались деньги. И тогда дирекция сделала второй шаг. Было принято решение брать деньги у тех, кто ведет договорные работы. Договоров в то время было мало, и основную тяжесть этого решения до 1998 года испытали я и мои ребята, поскольку у меня были довольно крупные договоры с Минатомом. Ребята не вылезали из экспедиций и кроме ничтожных полевых ничего не имели. Бесплатное питание было только для тех, кто приходил в институт.
Не один раз поднимал я вопрос об этой несправедливости перед директором института академиком В. Н. Страховым. Однако все напрасно. Видимо, у него были другие заботы, такое было время.
По работе все вроде было нормально. Существование поля литосферных электромагнитных сигналов признали не только в России, но и за рубежом. Поэтому я не был удивлен, получив приглашение от известного специалиста по прогнозу землетрясений профессора Афинского университета Воростоса приехать в Грецию и измерить характеристики ЛЭМС. Правда, он не располагал достаточной суммой, но кое-что у него было.
Узнав о приглашении, заместитель директора М. Б. Гохберг решил ехать с нами. Он хотел продать Воростосу метод прогноза землетрясений, разработанный М. И. Балбачаном. Метод был основан на регистрации электромагнитного поля специальными датчиками, снабженными усилителями с высоким коэффициентом усиления уже в первом каскаде, и сравнении этого поля с другим, которое и было ноу-хау метода. В конце концов, выяснилось, что Балбачан тоже едет с нами. Однако он обязался помогать нам при расстановке аппаратуры. Миша Балбачан был чуть моложе меня. Он оказался неплохим парнем, но, как выяснилось, имел некоторые закидоны. Итак, в Грецию должны были ехать четверо: я, мой старший инженер М. Н. Кирпичев, заместитель директора М. Б. Гохберг и старший научный сотрудник М. И. Балбачан. С Воростосом договорились так, что мы оплачиваем дорогу, а он – наше пребывание в стране.
Прилетев в Афины, я познакомился с Воростосом. Это был мужчина в годах, приятной наружности, хороший специалист, и я решил, что с ним можно будет работать. Позже, правда, стало ясно, что у него есть одна не очень приятная для нас черта – он был скупым человеком. Жили мы в самых скверных двухзвездочных отелях на те копейки, которые он нам выдавал, питались тоже не очень. Однако мы были экспедиционниками, жить даже в двухзвездочном отеле все же лучше, чем в палатке, а питаться в кафе – приятнее, чем готовить самому. Так что в общем все было нормально.
