Лицо правды оказалось лицом миловидного отрока смотрящего на него синими-синими глазами, казалось в самую душу. Увидев, что витязь открыл глаза, он улыбнулся доброй улыбкой и просто сказал.
– С возвращением. Как звать, величать?
Голос его напоминал журчание весеннего ручья. Витязь оперся на локоть, приподнялся. Вокруг него стояли отроки в ярких незнакомого покроя одеждах. Дикие звери ластились под руку, гладивших их по лохматой шерсти, хозяев. Жуткие всадники на поверку оказались такими же молодыми людьми, что и тот, что стоял рядом.
– День добрый господа, – С трудом разлепил ссохшиеся губы спасенный, – Премного благодарен … за жизнь.
– Не стоит благодарности, – Со смехом сказал, судя по виду старший над этими людьми, – Такой пустяк. И нам ничего не стоило.
Шутка разрядила обстановку, все заулыбались. Молодой отрок в зеленом, что вливал ему в рот снадобье, протянул руку, помогая встать.
В это мгновенье, в кустах мелькнула тень. Спущенный пес мертвой хваткой вцепился в занесенную руку убийцы, не дав тому продолжить бросок короткого дротика. Но еще раньше горло душегуба пронзили два метательных ножа, брошенные неумолимой рукой Угрюмов. Ни один мускул не дрогнул на лице освободителей, и заботливая рука, поднимавшего его отрока, так же размерено помогала ему встать.
– Вот это бойцы! – Подумал он, – Гундомер, – Он ответил на вопрос, заданный ему до этого, – Меня зовут Гундомер. Я из свейских земель, в Константинополе проездом в Святую Землю. Еду туда в поисках службы ради Господа нашего, – Встав на ноги и отряхивая одежду, продолжил он, – Примите мою искреннюю благодарность, – Он повернулся к Малку, с легким поклоном.
Зеленый отрок с близкого расстояния выглядел совсем мальчишкой, с розовыми щеками, припухлыми губами и золотыми локонами, спадавшими на плечи.
– Малк, – Тот дружелюбно протянул руку, – Меня зовут Малк. Мы ростовская дружина князя Андрея Георгиевича, – Отступил на шаг назад, – Прошу любить и жаловать, – Он указал рукой на стоящего рядом с ним шутника.
– Значит, правильно определил, – Отметил про себя Гундомер, и с поклоном повернулся к князю, – Рад отблагодарить достойного отпрыска великого киевского Мономаха.
– Спаси Бог, – Ответил Андрей, – Давайте на взгорочке присядем. В ногах правды нет. Эй, робяты, разбросьте скатерть-самобранку. Перекусим, да с гостем побалакаем.
Гость отметил, что второй раз повторять не пришлось. Ватага моментально неуловимым движением перестроилась, кто-то отскочил в сторонку, кто-то расстелил скатерти и через короткое время на ближнем пригорке был разбит маленький лагерь, готовый принять всех желающих перекусить на ветерочке, под шелест растущих рядом олив, и журчание струящегося ручейка.
