– Предположим, – усмехнулся Одрюс.
– А коли так, почему, когда я в первый год попадаю, там все совершенно иначе?!
– А ты как считаешь? Время штука хитрая. Тут ведь точка отсчета правильная нужна, – глаза Первозванного искрились смехом.
– Считаю как? Просто. Я лечу, для простоты скажем, из 1900-го года. Откидываю назад тысяча девятьсот лет… и попадаю к костру шамана в непроходимой чаще.
– С чего так?
– Просто, – упрямо повторил Морозов, – От 1900-го года от рождества Христова отнять 1900…
– А кто тебе сказал, что 1900 год отсчитан от рождества Христова?
– Кто? – опешил Николай, – Так он так и называется «от рождества Христова»…
– Ну! – протянул Одрюс, – Мало ли что как называется… Рождество Христово надо считать… от рождества Христова, – и он засмеялся в голос.
– Сбил ты меня с толку совсем, – обиделся Морозов.
– Ты губы-то не надувай. Ты ведь звездочет, коли я не ошибаюсь?
– Ну, астроном.
– Так думай, думай звездочет. Когда и где могла звезда Вифлеемская зажечься? Понял меня? Коли уж совсем не сдюжишь, приходи. Но… лучше сам. Прощай, Никола!
Морозов засел за книги и расчеты, почти не выходя из камеры. Он чертил небесные сферы и звездные скопления, строил карты созвездий и пересчитывал гороскопы древних, перечитывал и перерисовывал звездные карты Птолемея, Джордано Бруно и Ньютона. Время отмеряло свои неспешные шаги.
Наконец он понял. Понял, что промахнулся почти на тысячу лет от того дня, как полыхнула в небе Вифлеемская звезда, отмечая рождение Иисуса Назарея. Теперь он понял, куда надо двигаться, хотя бы в пределах плюс-минус сто ― двести лет. Морозов злился, что нет приборов и толковых карт. Но все равно время поиска сузилось.
И опять он промахнулся. Когда очутился на берегу реки на крутом обрыве, внизу можно было разглядеть ладьи и лодки, снующие по воде от пирса к слиянию двух рек. Там же, где две реки сливались в одну, вернее, где малая река впадала в большую, на остром мысу, омываемом этими двумя потоками, стояла крепость. Даже не крепость, а так, укрепленный посад. Меж рек был прорыт сплошной ров. Земляной вал, насыпанный при рытье рва, был дополнительно укреплен деревянными стенами и восемью башнями с бойницами, расстояния между которыми составляли около полусотни метров. В одной из них имелись ворота, а через ров был устроен подъемный мост. Посреди посада стояла каменная башня, сложенная из бутового камня, набранного на косе, кое-как скрепленного глиной, замешанной на соломе. Вкруг башни стояла дружина, судя по доспехам и шлемам, ― из норманнов.
