– Ну и что, наказали Кушеверова? – поинтересовался Санька.
– Оштрафовали на тридцать сребреников и перевели на другое место начальником станции защиты растений. У нас, сам знаешь, не наказывают – пересаживают из одного кресла в другое. Номенклатурная должность. Скандал, конечно, был, но что толку: дело сделано. Шипицын говорит: мне такого соседа не надо. Пробовали пруд чистить – спускали воду, бесполезно. Лет двадцать надо, чтоб дно очистилось. Махнули рукой. Так что из нашего пруда можно заправляться и сразу удобрять поля.
Придерживая фуражку, Санька молча смотрел на заросшие тростником безлюдные берега пруда.
Здесь он впервые познакомился с Катей. В то лето Санька закончил седьмой класс и на летние каникулы приехал к деду. На другой день пошел на пруд порыбачить. День выдался жаркий, рыба не клевала, и Санька решил искупаться. Он собрал снасти, ушел за мысок, нашел обжитый, вытоптанный уступчик, огляделся по сторонам – никого. Разделся догола, не хотелось идти домой в мокрых трусах. Но едва отплыл от берега, как к пруду подошли две девочки. Одну из них, постарше, Санька уже видел накануне в клубе. Она сидела сзади и, громко смеясь, поглядывала на него, показывала язык. Он знал всех девчонок со станции, эту же видел впервые. Девчонка ему понравилась, коса – каких поискать – толщиной с руку.
– Здесь глубоко, смотрите не утоните, – сказала другая, помладше. – У нас здесь никто не купается. Вон там, у мельницы, водяной живет.
Санька не то чтобы испугался, но ему стало неприятно, все-таки незнакомое место, кто его знает. Но самое неприятное – его захватили в воде голым. Ноги не доставали дна, он ждал, когда же уйдут девчонки, но они не торопились.
– Мальчик, пожалуйста, достань кувшинку, – вдруг попросила девчонка помладше. – Вон ту, беленькую.
Кувшинки лежали на воде почти на середине пруда. Санька покрутил головой – далековато, но поплыл, желая показать, что его лешими не испугаешь. Чем дальше уплывал от берега, тем меньше сил у него оставалось. За последние два лета, прожитых в городе, он привык к Ангаре, к ее быстрому течению, которое, если захочешь, само несет к берегу. Стоячая вода казалась вязкой, тяжелой, как масло. Сорвав несколько кувшинок, почувствовал – руки не держат его. Санька перевернулся на спину, передохнул, затем потихоньку начал грести к берегу, держа кувшинки в зубах. Девчонки стояли на берегу и ждали его. Он подплыл к берегу, нащупал вязкое, заросшее тиной дно и, испугавшись, что его засосет, рванул вперед. Девчонка помладше стояла почти у самой воды, тянула руку. И вдруг в ее глазах Санька увидел всплеск, она поняла, что он голый. Не помнил уже, как отдал цветы, у него просто не осталось сил разбираться в своих чувствах, стыд и все связанные с ним переживания пришли позднее.
