– А что, Иван Иванович, хорошо в деревне-то? Небось, скучно?
– Хорошо. Рыбалка. Грибов – полно! Воздух! Благодать!
– А добираетесь как?
– До Уфы поездом, а там родственники обычно на машине встречают, но и автобусы ходят. Недалеко. Вёрст шестьдесят в сторону Челябинска. Село Мостовое.
– Нет, а я в деревне жить не смогу. Привык к городу. Отпуск в санатории – это дело.
Художник, наконец, заметил наполненный стакан и стал пить, торопясь, расплескивая вино и стуча зубами по стеклу.
– Ну ладно. Спасибо за компанию. Нам пора, пожалуй, – директор подхватил художника под руку, поднял его. Вольдемар попробовал освободиться – не получилось. Он махнул рукой и что-то забормотал.
– Бывайте здоровы, Иван Иванович, – Алексей Палыч картинно поклонился, поп кивнул в ответ.
Гости, поддерживая друг друга, нестройной походкой направились к выходу. Поп долго смотрел им вслед, потом оторвал от исписанного карточными расчётами листка бумаги чистый клочок и записал на нём: «недовес, заграница, валюта, штамп в паспорте, Павлов-Павловский». Аккуратно сложил записку и сунул её в карман пиджака. Проворчал:
– Пригодится…
Алексей шёл по центральной улице и не узнавал её. Казалось, она стала уже, кривее. Почти все тополя вдоль тротуаров спилили, вместо них оборудовали автостоянки. Раздражала аляповатая, безграмотная реклама приглашавшая «Дёшево покушать», «Приворажить и снять порчу», весело отдохнуть в детском кафе «Kalobok». Как изменился город! Появились новые улицы, новые многоэтажные дома. Исчезли деревянные тротуарчики и заборчики. Алексей не был в Новотагильске тридцать лет. Как изменился город! Как подурнел! Маленький, уютный, зелёный Новотагильск стал каким-то серым, грязным, неухоженным.
…В этом доме раньше была аптека. А здесь Алексей ежедневно сворачивал во дворы, чтобы сократить дорогу в школу. Теперь, вместо аптеки, магазин стройматериалов. На месте деревянного двухэтажного дома выстроена церковь. В том доме жила его одноклассница Ирина. Алексей остановился, закурил. Большой куст черёмухи, посаженный отцом Ирины прямо под окнами их квартиры, пережил слом дома, строительство и благоустройство храма. Он рос в углу церковной ограды огромный и величаво спокойный. Ирина, Ирина – первая, быстротечная взаимная любовь! Где ты теперь?
Алексей поискал глазами урну, не нашёл. Бросил окурок на асфальт и растёр его ногой в пыль. После этого зашёл на церковную территорию и присел на скамейку. Осенний день был светел и прозрачен. Ветерок гнал по асфальту сухие разноцветные листья. Алексей задумался. Как быстро летит время. Прошло тридцать лет, а, кажется, что он приезжал сюда пять, ну десять, лет назад. Тогда страна готовилась к встрече очередной годовщины Октября. Город был украшен флагами, праздничными транспарантами, портретами Маркса, Ленина и Брежнева. Алексей усмехнулся. На противоположной стороне улицы, на стене пятиэтажного дома был растянут огромный баннер, на нём мэр города стоял рядом с Президентом. Оба счастливо улыбались. У Президента, если внимательно присмотреться, было три руки. Две были опущены вниз, и ещё одна, похожая на женскую, приобнимала градоначальника и лежала на его плече. Грубый фотомонтаж сопровождал текст: «В Единстве наша сила! Голосуй, а то проиграешь!». Область готовилась к выборам.
