Мимо Алексея прошла женщина. Перед входом в церковь она оглянулась, быстро взглянула на Алексея, потом несколько раз показушно перекрестилась. В это время открылась высокая церковная дверь. Женщина посторонилась. Из церкви вышел священник. Женщина что-то сказала ему, он ответил и перекрестил её. Священник внимательно посмотрел на Алексея. Потом медленно прошёл мимо. Возле калитки остановился, повернулся и обратился к Алексею:
– Простите, Вы не Алексей Муромский?
Алексей поднялся, вглядываясь в лицо священника, поправил:
– Муровский.
– Да, да! Муровский! Простите. Вы меня не узнаёте? Я же Костя! Костя Пугачёв! Не помните? – священник стал напевать, – «…То березка, то рябина, куст ракиты над водой. Край родной, навек любимый… та-тата-та-та». Мы же играли с тобой в музыкальной школе «в четыре руки»! Помнишь?
– Костя?! – Алексей узнавал и не узнавал однокашника, – Ты?.. Как?.. Ты же лётчик?..
Священник улыбнулся и протянул Алексею руку:
– Был, был. Не лётчик – штурман. Отлетал. На всё воля Божия. А ты почти не изменился, я тебя сразу узнал.
Алексей смутился:
– Извини, у меня память на лица неважная, а ещё борода, да «камуфляж», – Алексей кивнул на рясу под кожаной курткой священника.
– На всё воля Божия, – повторил священник, – служу, вот. А ты, значит, в столице. Знаю. Читал, читал твои статьи. Молодец!
– Я в газете-то уже давно не работаю, да и не пишу почти. Я теперь маленький чиновник в одном совместном издательстве. Больше читаю, что пишут другие.
– Негоже, негоже. У тебя талант. От того, что Бог дал, отказываться негоже.
– Д-а-а, – Алексей махнул рукой, – я люблю журналистику, люблю писать. Но я люблю писать правду. Я не могу восхвалять какого-нибудь кретина только за то, что он сумел наворовать много денег и купил себе депутатский мандат или чиновничий «портфель». Сегодня правду можно писать только про проституток, педофилов и слесарей ЖКХ. – Алексей горестно вздохнул и вновь безнадёжно махнул рукой. – А ты-то, Костя, как? Такой крутой вираж! …Может в небе кого встретил?
Священник улыбнулся.
– Это не вираж, это пассивное катапультирование… Слушай, Алексей, если есть время, может быть, зайдём, – Константин кивнул на церковь, – там поговорим.
– Время есть. Знаешь, я так стремился сюда. – Алексей встал. – Пойдем. В области совещание проводилось. Я и поехал, только бы сюда попасть. А приехал!.. Того, милого мне, Новотагильска больше нет. Лучше бы я этого не знал. Хотел в школу зайти – не пускают. Постоял на крылечке, яблоньку, которую сам посадил в день последнего звонка, проведал.
