– Валар, что это было? – пробормотал он. – Мне почудилось, простите… Эй, ты… поставщик Короля Йорла! Что ты подмешал в вино?!
– Не тронь хозяина, друг Амрос, – сказал Имлас с той же холодной усмешкой, – я видел то же, что видел ты. Глаза леди непохожи на звезды.
– Но что это значит?! Он взял в жены упыря из Черного Леса?!
– Ты понапрасну оскорбляешь госпожу. Она всего только орка из Мглистых гор.
Амрос, верно, еще долго смотрел бы в великом изумлении и страхе на раскосую и смуглую жену Нарендила, но при последних словах Имласа она вскочила и побежала к двери. Нарендил бросил на стол монету.
– Прощайте, друзья.
– Постой, – начал Имлас, – ты же ничего не знаешь…
– Поздно, – ответил Нарендил, – спросим у Мандоса, кто прав, кто виноват, – договорил он на бегу.
Он едва успел схватить коня под уздцы: Мелайне уже сидела верхом. Намотав поводья на перекладину, Нарендил, к восторгу мимоидущих горожан, стащил жену с коня и поднял на руки.
– Ну что с тобой? Зачем ты убежала? Не стыдно ли?
– Стыдно, – сказала она, но словно не расслышала упрека.
– Имлас молод, вольно ему говорить о том, чего он не знает. Кому ты веришь, ему или мне?
– Он прав. – Мелайне высвободилась из его рук и спрыгнула на землю. – Он верно говорил. Они… они похожи на тебя. А я – темная, – она приложила свою руку к его, – и петь по-вашему не умею. Мне стыдно.
– Я не понимаю. – Он и вправду был изумлен не меньше, чем давеча Амрос. Та, кто всегда была для него ребенком или чудным зверем вроде лесной кошки, теперь стояла перед ним как равная. Она имела власть приказывать ему, и странное ее лицо было чужим и прекрасным, и он не мог понять, что случилось.
– Я хочу, чтобы ты вернулся к ним, – спокойно заявила Мелайне. – В Сумеречье или в Итилиен – все равно.
Сказав так, она отвернулась и с необыкновенной аккуратностью принялась поправлять жесткие пряди, выбившиеся из косы.
– А ты? – он наконец догадался, в чем дело.
– Я останусь здесь. – Она не поднимала глаз, но голос был тверд. – Мне здесь нравится.
– А как же я без тебя? – тихо спросил он, наклонившись.
Ответа не последовало. Нарендил взял маленькую руку, сжатую в кулак, и осторожно разогнул побелевшие пальцы.
– Никогда больше не говори так, – сказал он. – Ты самое прекрасное создание во всей Арде.
– Я не верю тебе. – С такой злостью это было сказано, что Нарендил словно воочию увидел за ее плечом серые скалы – в долине, затерянной где-то на Севере.
– Это твое дело, маленькая орка, – ответил он. – Верь – не верь, я не оставлю тебя… Ну, не плачь. Есть несчастья и похуже, чем я. Пойдем, поищем другой трактир. Дел у нас много, а ты не поела. Сегодня найду тебе ожерелье из зеленых камней.
