Роман «Ручьи весенние» написан в 1954–55 гг., а на XXII съезде КПСС Никита Сергеевич Хрущев так оценил подвиг покорителей целинных земель: «Значение целинных земель не исчерпывается только тем, что страна получает дополнительно миллиарды пудов хлеба. Благодаря освоению целины коренным образом преобразуются огромные районы Востока. В степи возникли крупные совхозы, благоустроенные поселки, научные учреждения и учебные заведения, протянулись железные и шоссейные дороги, линии электропередач. Партия и народ создали на Востоке страны крупнейшую промышленную базу. Теперь, с освоением целинных земель, мы создали в восточных районах крупнейшую базу по производству зерна и продуктов животноводства. Таким образом, весь комплекс богатств Советского Востока будет служить великому делу строительства коммунизма. Это — поистине коммунистическое обновление земли».[1]
Понимая подъем целины, как «коммунистическое обновление земли», молодежь трудилась с огромным энтузиазмом, показывая массовый героизм: и Сашу Фарутина, и ребят из бригады Маши Филяновой и Груню Воронину, — простых, скромных парней и девчат, по праву можно назвать настоящими героями, хотя сами они в своих поступках не видят ничего героического.
Когда бригадир Маша Филянова решила подменить заболевшую прицепщицу, Груня, верная высокому нравственному принципу коммунизма: человек человеку — друг, товарищ и брат, — искренне запротестовала:
«— Если каждую вышедшую из строя прицепщицу будет заменять бригадир, надолго ли такого бригадира?.. Сев еще впереди».
И Груня Воронина осталась работать на вторую смену, несмотря ни на какие уговоры подруг, ссылавшихся к тому же на плохую погоду.
«— Подумаешь, погода! — возразила Груня. — Что я, неженка? Николай Островский, слепой, разбитый параличом, романы писал; молодогвардейцы перед казнью пели, а тут — погода! Что я, принцесса? Подумаешь, геройство!»
Ей и невдомек, что это действительно геройство. Но товарищи ее это понимают. «— В самый ливень и стужу отработала две смены и не слиняла!» — не без гордости говорит о ней один из трактористов.
В романе «Ручьи весенние» немало картин труда, овеянных радостным чувством созидания, творчества. Они написаны Е. Н. Пермитиным глубоко поэтично. Такова, например, картина подъема первого пласта целинной земли.
«Дизель дрожал, как горячий конь, ожидающий команды. Дрожь прокатывалась и по телу казавшегося каменно-спокойным тракториста.
— Ну, в добрый час! — сняв пыжиковую шапку, махнул председатель райисполкома.
