Она медленно шла по улице, мимо ехали машины, вздрагивали провода, в домашних окнах горели люстры, висели занавески, стояли на подоконниках банки с вареньем, кипели чайники. У фонаря Галя посмотрела на часы, убедилась, что уже поздно, но не ускорила шаг. У нее как будто вообще не было сил, и ничего не хотелось делать, даже идти домой. Даже мысль о ждущей Насте ее не подгоняла. Настя все равно уже спала.
Она шла, опустив голову, по темному переулку, пока чуть не влетела в мусорный бак, оставленный на тротуаре. На баке коряво и размашисто было выведено масляной краской "уютный у.". Галя вздрогнула от общего дискомфорта и от того, что непонятная надпись только усиливала это чувство. Но тут же, подняв глаза, она увидела высокие витринные окошки, обведенные полуарочной неоновой надписью "кофейня "уютный уголок". За окошками стояли столики, сидели под золотыми светильниками люди, только на всех столиках почему-то были большие пивные кружки с янтарным пивом, белой пеной, и изящные пальчики с лакированными ноготками задумчиво двигали ближайшую кружку по круглой подставке. Строго над дверью висела гигантская сосулька, словно приберегая себя для какого-то большого человека, на кого не жалко и упасть.
На углу Лесной Галя забралась в троллейбус, немного спустя - пересела на другой. На метро было бы быстрее, но хлопотней, а она чувствовала себя слишком уставшей для подземелья, тем более что спешить уже было некуда. В троллейбусе было холодно, промозгло, и от кого-то пахло псиной. Галя забралась на колесо к окну, чтобы никто не тревожил и не требовал освободить место. Сперва было людно, но постепенно все народ сходил, и становилось свободнее. Дождевая морось обметала черное троллейбусное стекло. Фонарные кружки радужно переливались. Измученная Галя наблюдала, склонив голову, как короткий серебристый перелив сменялся горячим оранжевым, затем наползала лазурная полоса, переходя опять в серебристый... Она чувствовала себя усталой, безмерно усталой, и хотя умом понимала, что вся эта усталость от мелких чисто женских неприятностей, но от этого понимания ощущение усталости не проходило. Она попыталась мысленно убедить себя в том, что надо быть жестче и закаленнее, но ничего не получалось. Слишком надоело это постоянное одиночество, и что никто не дает себе труда хоть немного притвориться, что неравнодушен к ней и сказать хоть одно ласковое слово, просто ради приличия, и что на свидание водят под видеокамеры, и что ключ от комнаты надо искать где-то самой, и что на ее появление огорченно замечают "а, это ты...", и что сесть не приглашают, и что на день рождения не подарят даже одного цветка, и что все не по-человечески, и холодно, холодно... Завтра я буду сильной... - говорила она себе. Буду сильной, и ни на что не буду обращать внимание. Плевать мне будет на все. Подумаешь, какая принцесса на горошине... Вот только сегодня силы уже кончились...
