— Ленька, — крикнул Никита. — Карпа!
Но Ленька сам увидел и бросился на помощь.
Оглобля пнул ногой Карпу, промахнулся и кинулся прочь.
Никита чуть повернул Косте руку. Костя ойкнул, но стерпел. Никита нажал посильнее. Костя молчал.
— Ну что, хватит, что ли? — спросил Никита.
— Хватит… — всхлипнул Костя.
Никита отпустил руку и поднялся на ноги.
— Как это хватит! — закричал Карпа, подбегая и отряхиваясь. — А клятва?
— Ну что ж, — сказал Никита. — Тащи сюда Тодьку.
Костя сидел на траве, растирая руку. Он мрачно посмотрел на упирающегося Тодьку, которого подтолкнул к нему Карпа, и ничего не сказал.
— Повторяй за мной, — сказал Никита. — Я, законченный гад, освобождаю Тодьку Обухова от клятвы.
— Не буду, — сказал Костя.
— Не будешь — по новой начнем, — сказал Никита. — Я шутить с тобой не буду.
— Лежачих не бьют, — сказал Костя, не подымаясь с земли.
— Подымем! — засмеялся Ленька. — За этим дело не станет.
— Ладно, давай без гада, — сказал Никита. — Повторяй: я освобождаю Тодьку от клятвы, которую он мне дал… Когда ты ему клялся, Тодька?
— Пятнадцатого июня, — пропищал Тодька.
— Пятнадцатого июня, — повторил Никита. — Ну!
— Освобождаю, — буркнул Костя.
— Ешь землю, — приказал Никита.
Костя не двигался.
— Ленька! Подыми его, — сказал Никита. — Мы с ним еще раз стыкнемся.
Костя посмотрел на них белыми от злобы глазами, нашарил рукой сухие листья, запихал их в рот, пожевал и выплюнул.
— Теперь иди! — сказал Никита.
Костя поднялся и стряхнул приставший к коленям мох.
— Имей в виду, — предупредил Ленька, — если будешь вредить и агитацию против нас разводить, ответишь по-другому!
— Иди, пока цел, — добавил Карпа и не утерпел, дал Косте слегка по шее.
Бывший патрульный всхлипнул, поднял свой туесок, шляпу и, не оглядываясь, побрел к реке.
Карпа проводил его взглядом.
— Неужели за грибами сюда приезжали? Что, вы ближе не могли найти? спросил он Тодика.
— За грибами. Костя приказал, — сказал Тодик.
— Ну а теперь говори, что за клятву ты давал? — Ленька сурово посмотрел на Тодика.
— Да ну, ребята…
— Говори! Нечего крутить.
— Я очень брезглив… — робко начал Тодик.
— Ну и что? — удивился Карпа.
— Если про гадость какую-нибудь говорят, про лягушек там или червяков… — он поперхнулся и сморщился, — мне худо становится. Прямо рвет меня, и все.
— Да ты про клятву давай!
— Я и даю. Костя, он знал про это. Он все время надо мной издевался… Помнишь, Никита, в гостях у Эрны? Он мне шепнул тогда, что на торте не крем, а белые червяки запеклись…
