Ребята, минуя деревню, пошли вдоль неглубокой лощины. По дну протекала узкая речка, за ней пологий склон, поросший луговой травой, подымался до самой лесной опушки.
Они спустились к речке. Никита прикинул на глаз ширину, измерил посохом глубину.
— Катер вполне пройти сможет, — решил он.
…Кругом разливалась благодать. Под солнцем между луговых склонов стояла звенящая тишина. Откуда берется этот чуть слышный устойчивый звон над цветущим лугом? Может быть, от трепета пчелиных крыльев над распустившимися чашечками цветов или от невидимой жизни, скрытой в травянистых джунглях? А может, этот звон рождается внутри самого человека, ощущающего вдруг вечную тайну живой природы?
— Здесь нельзя, — сказал Карпа, стаскивая рубашку. — Луг вытопчем, конфликт с мужиками получится.
— Луг можно выкосить, — возразил Никита. — Но дело не в этом. Здесь низина. По ночам туман и сырость. И воду для питья из этой заболоченной речушки брать рискованно. Плывем на тот берег.
Переправившись, друзья оделись и поднялись на опушку. Лес встретил их ропотом вершин и запахом смолы. Пробравшись между деревьями и раздвинув колючие еловые лапы, ребята остановились в изумлении. Перед ними оказалась светлая широкая поляна.
— Вот это да-а! — протянул Карпа.
— Ягод-то, ягод! — закричал Ленька, опускаясь на мох перед черничной плантацией.
Несколько минут на поляне царила тишина, нарушаемая только пыхтением и сопением. Лишь когда у ребят почернели рты и заметно округлились животы, они продолжили разговор.
— Ну, хватит, остальное доедим, когда приедем сюда ставить палатки, сказал Ленька.
— Поляна в самый раз, — сказал Никита. — Только хорошую питьевую воду нужно найти.
Он отцепил от поясного карабина нож и ковырнул землю.
— Песок, Очень хорошо. Даже если дождь, все равно в палатках будет сухо.
Вода оказалась почти рядом. И какая вода! В двухстах шагах от поляны, в небольшом лесном овраге, бил прозрачный родничок, давая начало ручью, впадающему в речку. От воды ломило зубы. Внизу извивалась, скрываясь за дальними кустами, тихая речка. Из-за пригорка с невидимой большой реки долетел далекий пароходный гудок.
— «Берег спокойствия». Годится название? — спросил Карпа.
— Годится!
Никита вытащил из сумки фанерный планшет и визирную линейку.
Он сориентировал планшет по карманному компасу, нанес на бумаге очертание реки и условными топографическими знаками опушку леса, пометив поляну для лагеря.
Спустившись в лощину, они выбрали место для стоянки катера и будущей переправы.
