Пролинг оборачивается, бросает прощальный взгляд и выходит.
Ночью долго горит лампа, совершенно забывается господин «Петроний» и на белые страницы тетради, строка за строкой, ложится сонет, слегка грешащий рифмами, но полный красивой грусти по женщине-грезе, вечно жданной и никогда не встречаемой.
IV
Нет, давно уже умер романтизм и не воскреснуть ему в наши дни. Под петербургским небом быстро вянут хрупкие цветы красивой грезы. Из холодного гранитного города навсегда ушла фантастическая сказка.
Не прошло и недели, как Пролинг уже знал все подробности.
Не была она ни дочерью деревни, ни виконтессой. Слегка необычайный маскарад объяснялся так просто и был так понятен в борьбе за кусок хлеба.
Вчерашняя курсистка без родных и знакомых в чужом городе, достаточно поголодавшая. Правда, — она уже третий год замужем, но муж ее студент, такой же бедняк, второй месяц уже лежит в постели и медленно, страшно медленно оправляется от плеврита, потерял уроки, забросил работу…
— У нас есть мальчик… Ему скоро будет год, — сообщила она, слегка розовая и запыхавшаяся от беготни с дымящимися чайниками.
— Как же вы сюда-то попали? — дивился Пролинг.
— Очень просто. Обегала все канцелярии и конторы, истратила все деньги на публикации в газетах и перед праздниками, когда мы уже съели последнее пальто мужа, случайно разговорилась с квартирной хозяйкой, она кузина здешнего хозяина, и, вот, я здесь…
— Устаете, поди? — посочувствовал Пролинг.
— Не без того… Хотя уже привыкла, — улыбнулась Лидия Антоновна.
Как-то сразу и легко открыла она Пролингу свое инкогнито. Чутьем узнала в нем такого же бедняка-интеллигента.
— Что же дает вам этот труд?
— О, миллионы!.. Не смейтесь. Я здесь в тепле, всегда сыта и каждый вечер приношу домой около рубля, а иногда и больше… Но, слава Богу, — теперь уже недолго… Мужу с каждым днем лучше, он уже начинает работать…
— Барышня, заведите «Китаянку», — просит компания торговцев-разносчиков, и Лидия Антоновна спешит к замолчавшему на минуту пианино.
— Но, ведь, здесь случаются и пьяные… — как-то заметил Пролинг.
— А где же их нет? Только пьяным я не подаю. Для этого у нас есть подручный Василий. Он же, в случае чего, исполняет и функции полисмена.
Пролинг слушал Лидию Антоновну, снова следил за ее мелькавшим в разных углах белым передничком и уже не фантазировал.
— Черт знает что!.. Америка какая-то!.. — думал он. — А случись такое с нашим братом? Многие ли бы из нас пошли в трактирные лакеи? А, ведь, это все же лучше уксусной эссенции. Двужильные эти женщины, когда любят…
