Пролинг сел в уголок на свое излюбленное место у пожелтевшей искусственной пальмы и спросил обед.
Здесь, как это ни странно, в чаду и дыму, под треск и грохот кабацких мотивов творил он свои стихи и фантастические новеллы. Часто после скверного обеда, за стаканом остывшего чая, сидел он часами неподвижный, одинокий, улыбающийся своим мечтам, красивым образам, шепчущий звучные рифмы сонетов, не видевших печати.
Красива душа мечтающего. Часто звучат глубокие струны, поют еще неслыханные мелодии. Кто умеет поймать их на бумагу, тот властелин толпы, а кто не умеет, — тому, как Пролингу сейчас, стройная тонкая девушка в черном платье и белом переднике подает на стол жидкий суп, пахнущий вареными тряпками.
— Новенькая, — решил Пролинг, взглянув на девушку и долго, позабыв о суше, следил взглядом за ее фигурой.
Было в ней что-то… Этакое… Рядом с неуклюжей, краснощекой Марфушей, она казалась переодетой маркизой, исполняющей обязанности служанки на празднике в Трианоне.
Когда она после супа принесла Пролингу традиционные битки «по-казацки», он не утерпел и слегка смущенный спросил:
— Вы здесь недавно?
— Второй день, — мягко прозвучал ответ, и ее темные, чуть-чуть печальные глаза поднялись на Пролинга.
«Ой-ру» сменила «Веселая вдова». За соседним столиком громко спорили и стучали крышкой чайника. Пролинг давно уже отодвинул битки, пьет чай, курит и фантазирует.
Кто она? Быть может, случайная шутка природы, в грубой деревенской среде, вырастившей этот тонкий печальный цветок? Или продукт нашей действительности, — девушка с темным прошлым, упавшая до чайной лавки с тем, чтобы завтра ночью выйти на улицу? А может?.. Дочь какого-нибудь неудачника, эмигранта-француза, виконтесса де… Де… Ну, все равно, — героиня романов Терье? Так красив тонкий профиль, такая изящная простота прически, скрытая грация движений…
Пролинг улыбается своей мечте и внезапно его охватывает желание шутки, тонкого и хитрого подвоха: он жестом подзывает девушку и, с серьезным лицом, опустив глаза, спрашивает:
— Combien?
— Quarante, — машинально отвечает девушка и, вспыхнув отворачивается.
Пролинг весело улыбается, платит деньги, застегивает пальто и идет к дверям. Проходя мимо смуглолицего хозяина, он кивает в сторону девушки:
— С обновкой!..
Под черными исполинскими усами показываются желтые кривые зубы и хитро щурятся маленькие черные глазки-маслины.
— Хе-хе!.. А вы с ней потолкуйте… Она у нас образованная, хе-хе!.. Фельетоны читает…
