После этого со двора долго доносился лишь захлебывающийся лай собаки. А потом раздались знакомые голоса.
— Кестю-ук! — Это кричал Ильдер.
— Захарка-а! — тоненько позвала Илемби.
— Ребята-а! — заорал, не помня себя, Захарка.
Над погребом застучали, затопали, зазвякало железо в мешке, кто-то яростно громыхнул щеколдой, кто-то рванул крышку погреба и откинул ее.
— Выходите!
Когда Захарка очутился в объятиях ребят, Кестюк тоже рванулся было вслед, но тут же почувствовал, как острая боль пронзила ногу.
— Ой… я не могу… нога… — прошептал он, встретившись на миг глазами с Маюк, и опустился на прежнее место.
— Кестюк ранен! — испуганно взвизгнула Илемби.
Захарка и Ильдер с помощью девочек осторожно вытащили Кестюка из погреба, вывели во двор, усадили на бревно, захлопотали вокруг, побежали за водой к колодцу. Командир не возражал, только молча обводил друзей глазами и улыбался. Смешнее всех выглядел Захарка: один глаз у него заплыл огромным синяком. Ай да Захарка! Ведь и не пикнул ни разу про свой глаз…
Маюк быстро ощупала ногу Кестюка, потом что-то шепнула Илемби, и они, одна за другой проскочив сквозь дыру в заборе, зачем-то побежали в лес.
— Ну, рассказывайте…
— А мы все видели, — сразу же откликнулся Ильдер. — Вон с того дуба! — Он показал на старый дуб, шатром раскинувшийся над кустами орешника. — Как они допрашивали Захарку, как потом снова затолкали в сарай… Потом хотели было подползти к сараю…
— Зачем?
— Ну, чтобы посоветоваться… Только не успели. Из дома вдруг выскочила Маюк.
— Кто-кто?
— Да Маюк же! Не успели мы придумать, что делать, а она уже прокралась вдоль забора и… бегом к поселку!
— Едва догнали мы ее, — добавил не то Гера не то Гена. — Девчонка, а так бегает!
— Догнать-то мы ее догнали, схватили за руку, а она вырывается! Плачет! А мы, дураки, ее не пускаем. Да и откуда нам было знать, куда она бежит?
— Куда же она бежала?
— К телефону! Звонить в милицию! И знаешь, кто ее послал? Ни за что не угадаешь, Садков!
— Садков?!
— Ну да. Я и сам сначала не поверил. Сразу подумал: не-ет, не в милицию звонить послал ее дядя, а к кому-нибудь из своих сообщников. Нас, думаю, не проведешь. Ну, Никона и Геру с Геной мы послали назад, следить за кордоном, а я, Илемби и Маюк помчались вместе. Я сам набрал номер телефона, который Садков написал Маюк на бумажке…
— И что?
— Ну, я сказал, откуда и по чьей просьбе звоню, сказал, что могу доложить только самому главному их начальнику. В трубке тут же что-то щелкнуло, и оттуда басом: «Полковник Морев слушает…»
