Когда Кестюк, наконец, попал домой, мать уже ушла на работу. В доме прохладно, тихо. На столе лежала записка. Кестюк взял ее и с размаху бросился на диван. Устал.
Мать писала, чтоб зашел к ней на работу, беспокоилась, что с рыбалки вовремя не вернулся. Кестюк минут пять полежал, раскинув руки, потом встал, умылся холодной водой и стал разогревать себе борщ.
— Ну, наконец-то, — раздался голос Ильдера из прихожей, — четыре раза приходил, а тебя все нет.
— Давай вот поедим, а то я, как мать говорит, что-то совсем забегался, отощал, — отозвался Кестюк.
— Да ты ешь, а я уже обедал дома, — сказал Ильдер, входя в комнату, и нетерпеливо добавил: — Ты чего так долго ходил? Узнал что-нибудь?
— По правде говоря, я не все понял, — начал Кестюк, наливая себе полную тарелку. — Знаешь, куда лесник отправился с вокзала?
— Наверняка на почту, телеграмму дать, — попробовал угадать Ильдер.
— Нет. Он доехал до центра города, зачем-то с двумя пересадками; я уж думал — следы запутывает. Сошел с автобуса, постоял немного, а потом, представь себе, медленно так направился к красному дому, что на площади Ленина, — ну, ты знаешь его: такой большой, с колоннами.
— Ну и что? — спросил Ильдер.
— Как что? Там же городской отдел милиции находится.
— Вот так штука… Выходит, это… — начал Ильдер.
— Да погоди ты, слушай дальше. В дом он так и не зашел. Потоптался у двери, а зайти не решился. Повернул на улицу Салтыкова и понуро так поплелся вниз к Волге. По дороге зашел в кафе. Я тоже зашел. Народу было порядочно. Смотрю, стаканчик опрокинул, закусил колбасой и вроде немного приободрился. — Кестюк помолчал, затем продолжил: — Ну а после уж и вовсе чудно было. Не видел бы сам, ни за что бы не поверил… Сначала куклу купил, потом ботинки сорок второго размера, мужской костюм, соломенную шляпу, болотные сапоги и рюкзак.
— Ну, кукла, конечно, для Маюк, — сказал Ильдер, — но зачем ему соломенная шляпа?
— Вот и я этого не понял, — Кестюк пожал плечами. — Ботинки-то он даже и не примерил, и костюм тоже. Ну, потом сложил все это в рюкзак, опять на вокзал. А потом — на наш автобус. Я его проводил до самого кордона и еще около часу простоял за сараем, но вроде он сегодня больше никуда не собирается. Ну, а ты как, проводил змееглазого в Москву?
— Ну да, он сел в шестой вагон уже на ходу. Я следил за поездом до самого поворота. Вот и все.
— Что теперь делать будем?
— По-моему, надо… — начал Кестюк, но в это время за окном раздалось:
