Крауч хрипло зашептал:
– Через что проходит человек, лежа там в постели, думая… черт побери, я не болтаю про то, про что ничего не знаю. У меня это восемь месяцев тянулось.
– Сердечный приступ?
Крауч покачал головой, когда он заговорил, челюсти его были стиснуты, губы едва раскрыты.
– Просто рухнул, вот и все. – Судорожно вздохнув, прямо-таки взорвался: – Только я справился! И вовсе не благодаря тем чертовым врачам. Наперекор им! Знаете, что они мне твердили без устали? То же, что вы сегодня тут говорите: успокойтесь, не волнуйтесь. – Твердили, что мне конец, что больше я не потяну. Я сам едва не поверил этому. Если бы не… – Крауч осекся, вдруг заметив, что дежурная прислушивается к их разговору.
– Пойдемте ко мне в кабинет, – быстро предложил Карр.
– Дело! – воскликнул Крауч, моментально, как ртуть, изменив и тон, и нрав, который уже казался не столько выражением утешения, сколько убежденностью в победе. Впечатление это еще больше усилилось, когда он обернулся, чтобы забрать большой конверт, поперек которого красным было напечатано: «ГРАНКИ», – пакет, который был вчера вечером предметом первой заботы больного. Невзирая на заверения Мэтью Р. Крауча, что думает он единственно о благополучии Джадда Уайлдера, «Крауч карпет К>о» никогда не покидала его мыслей.
Никого из содрогнувшихся в то утро весть о сердечном приступе у Джадда Уайлдера не потрясла так основательно, как Аллена Талботта. Сообщила ему об этом Глория Фрей, секретарша, услугами которой он пользовался вместе с Джаддом Уайлдером. Она и сказала… да попросту выпалила безо всякого предупреждения, если не считать коротенького:
– Слышали про мистера Уайлдера? – и, едва дав ему времени отрицательно качнуть головой, доложила: – У него сердечный приступ вчера вечером случился.
Ошеломленный, Аллен оперся о дверной косяк, чтобы удержаться на ногах.
– Понимаю, – щебетнула Глория. – Вы просто не можете в такое поверить, да?
Во что он поистине не мог поверить, так это в то, что вчера днем в Филадельфии едва-едва избавил себя от ужасной ошибки. В самую последнюю минуту по какому-то слепому наитию, которое теперь казалось запредельным, он произнес: «Я почти уверен, что приму ваше предложение, мистер Уиннинджер, но хотел бы переговорить об этом с женой». Не оставь он открытой эту лазейку, ничего бы ему не оставалось этим утром, как уйти с должности заместителя директора по рекламе и продвижению товаров в «Крауч карпет К>о».
– Сурово прихватило? – спросил он, всерьез потрясенный, но все же сохраняющий достаточно здравомыслия, чтобы не давать Глории повода на свой лад оценить его неустойчивость.
