Поблизости на земле я заметил камень размером с небольшую гантель. Два незаметных шага — пока я продолжаю потягиваться и работать руками, — и камень уже возле моей правой ноги.
Сфинкс прокашлялась.
— Ты готов? — спросила она.
— Нет, — сказал я. — Но уверен, что тебя это не остановит.
— Ты прав.
Я почувствовал, что сейчас зевну, и ничего не смог с собою поделать.
— Кажется, тебе немного не хватает должного духа, — заметила Сфинкс. — Ну так вот: в пламени я поднимаюсь из земли. Ветер набрасывается на меня, а воды — стегают плетью. Скоро я буду наблюдать за всеми вещами в мире.
Я ждал. Прошла, наверно, минута.
— Ну? — не выдержав, сказала она.
— Что ну?
— У тебя есть ответ?
— На что?
— На загадку, на что же еще!
— Я ждал. Но вопроса ведь никакого не было, одни только заявления. Как же я могу дать ответ, если не знаю, что за вопрос.
— Это освященная временем форма. Вопрос заключен в контексте. Очевидно, он означает: «Что я такое?»
— Точно так же он может и означать: «Кто похоронен в могиле Гранта?» Ну ладно. Ты спрашиваешь, что это может быть? Феникс, конечно. Вьет гнездо на земле, поднимается над ним в пламени сквозь воздух и облака на огромную высоту…
— Неверно.
Сфинкс улыбнулась и пошевелилась.
— Стой, — сказал я. — Почему неверно? Ответ подходит. Это, может быть, не тот ответ, которого тебе хочется, но зато он подходит к требованиям.
Сфинкс покачала головой.
— В этих ответах окончательный авторитет — я. Я решаю.
— Значит, ты жульничаешь.
— Нет, не жульничаю!
— Я выпил половину содержимого фляжки. Она стала наполовину полной или наполовину пустой?
— И то и другое.
— Правильно. Тут то же самое. Если годится больше одного ответа, тебе придется скушать их все. Это как волны и частицы.[33]
— Такой подход мне не нравится, — заявила Сфинкс. — Он открывает много поводов для двусмысленности. Он может испортить дело загадывания загадок.
— Это уж не моя вина, — сказал я, сжимая и разжимая ладони.
— Но вопрос интересный.
Я энергично кивнул.
— Но следует быть только одному ответу.
Я пожал плечами.
— Мы живем в не очень-то идеальном мире, — предположил я.
— Хм.
— Можем просто назвать это ничьей, — предложил я. — Никто не проигрывает, никто не выигрывает.
— Я нахожу это эстетически неприятным.
— Зато прекрасно применяется в куче игр.
— К тому же я немного проголодалась.
— Вот где правда, оказывается, сидела.
— Но я справедлива. Я служу правде, только на свой манер. Твое упоминание о ничьей позволяет взглянуть на это дело по-новому.
