Он попытался пнуть пса ногой, но тот увернулся и продолжал следовать за процессией в некотором отдалении, время от времени испуская глухой лай.
Подъем был крут, и ежеминутно один из троих мужчин, сойдя с плохо различимой тропинки, которая шла вокруг лужайки перед главным фасадом и вела на поляну подле Дольмена Фей, запутывался в зарослях ежевики или плюща.
— Стоп! — скомандовал Ворский. — Передохнем немного, ребята. Отто, дай-ка мне твою флягу. Что-то у меня колотится сердце.
Ворский припал к фляге и принялся пить большими глотками.
— Теперь ты, Отто. Не хочешь? Да что с тобой?
— По-моему, на острове есть люди, и они нас ищут.
— Ну и пусть себе ищут!
— А вдруг они приплыли на лодке и поднялись по тропинке, которую мы нашли, — по ней еще сегодня утром хотели убежать женщина с мальчиком?
— Нам следует бояться нападения с суши, а не с моря. А временный мост сожжен. Там не пройти.
— Если только они не найдут вход в подземелье на Черных Песках и не дойдут по туннелю досюда.
— Так ты думаешь, они нашли этот вход?
— Не знаю.
— Даже если они его нашли, что из этого? Мы же завалили выход с этой стороны, разрушили лестницу, короче, перевернули там все вверх дном. Чтобы расчистить проход, им понадобится самое малое полдня. А у нас в полночь все будет кончено, и на рассвете мы будем уже далеко от Сарека.
— Кончено… кончено. То есть у нас на совести будет еще одно преступление. Но…
— Что «но»?
— А как же клад?
— Ах, клад! Наконец-то прозвучало главное слово! Так тебе не дает покоя клад, разбойник? Не беспокойся: считай, что причитающаяся тебе часть уже у тебя в кармане.
— Вы в этом уверены?
— Уверен ли я? Ты что, считаешь, что я сижу здесь и делаю эту грязную работу за здорово живешь?
Они снова тронулись в путь. Через четверть часа на землю упали первые капли дождя. Прогремел гром. Но гроза была еще далеко.
Сообщники с трудом одолели крутой подъем, причем Ворский вынужден был им помочь.
— Ну, наконец-то, — проворчал он. — Отто, дай флягу… Ага… Благодарю…
Свою жертву они положили у подножия дуба, очищенного от нижних ветвей. Луч фонаря осветил надпись: «В.д'Э.». Ворский поднял с земли принесенную заранее веревку и приставил лестницу к стволу дерева.
— Поступим так же, как с сестрами Аршиньа, — проговорил он. — Я перекину веревку через толстую ветку, которую мы оставили. Она послужит нам блоком.
Внезапно замолчав, он отпрыгнул в сторону: произошло нечто непредвиденное. Он прошептал:
— Что? Что это? Вы слышали свист?
