— Не, ну это надо, — мотает головой водитель. — Ну что за бабы. Губы красит за рулем, а?
Поглядывает на мои брюки, умолкает.
"Не верь жене и тормозам", — написано у него на торпеде.
Кстати: жениться? Ха-ха. Тоже любопытный вариант. Давай рассмотрим его, мой ангел, повнимательнее.
Долбить свою самку душными ночами, в бетонной коробке. Выгуливать по выходным по главной улице Бирюлева, обняв сокровище пониже пояса, если достанет рука.
Раз в полгода — выводить в свет. В Каро-фильм, на российскую комедию.
Платить по ипотеке. Взять мебель в "икее". В кредит, ясен пень.
Года через два накопить на Турцию. Полететь пьяным чартером в компании других ублюдков. У ребенка мигом заложит уши, он станет орать (он же не виноват, что его папа — неудачник).
В первый же вечер в отеле нажраться и высказать все. Без никаких последствий: система не замечает локальных конфликтов.
Почему ты улыбаешься, ангел?
У меня разыгралось воображение? Минуточку. Я ведь не нарисовал ничего необычного. Так живет подавляющее большинство добрых людей, из тех, кто никогда в жизни не брал в руки журнал "СМОГ" и уж тем более не написал туда ни строчки. Хотя бы в силу здоровой брезгливости.
Хотя я согласен с тобой, мой ангел. Этот расклад не для меня. Я, если помнишь, родом из Петербурга Достоевского. Так что же, тварь я дрочащая или справку имею?
Так что же теперь — в супермаркет, за топориком?
Был такой душный писатель Теодор Драйзер — тоже Федор, и тоже на "Д". Отгрузил он — по следам Ф.М. - весьма объемную "Американскую Трагедию". Там некий хлыщ, опасаясь за личную карьеру, идет кататься на лодочке с беременной от него, хлыща, девушкой.
И за борт ее бросает в надлежащую волну.
А волны и стонут и плачут.
И бьются сами знаете об что.
Заплатить бедняжке за аборт? Ну и сколько это теперь стоит? Не так-то и дорого, все как обычно. Микроубийство, цены доступные. Скидки студентам и молодым семьям.
Что ты вздрагиваешь, мой ангел? Тебе жалко эту маленькую никчемную жизнь?
А нас с тобой кто-нибудь жалел?
Нас кто-нибудь жалел, когда…
Сжать зубы. Думать о другом.
Получилось.
Получилось даже незаметно стереть слезы тыльной стороной ладони. И тупо следить за пейзажем.
— Нравится в Москве? — спрашивает водитель неожиданно.
Какого черта? Как он меня вычислил? Неужели по белым брюкам?
— Это не Рио-де-Жанейро, — говорю я.
Водитель с готовностью кивает. Гребаный балагур.
— А по-моему, очень красиво, — произносит он, глядя на дорогу. — Я сам-то из Сызрани. Слышали про такой город?
