Костя Ломтев жил богато. Зарабатывал хорошо. Дела брал верные. С барахольной какой хазовкою и пачкаться не станет. Господские все хазы катил. Или магазины. Кроме того, картами зарабатывал. Шулер первосортный.
Деньги клал на книжки: на себя и на Славушку.
Костя Ломтев — деловой! Такие люди воруют зря. Служить ему надо бы, комиссионером каким заделаться, торговцем.
Не по тому пути пошел человек. Другие люди — живут, а такие, как Костя, — играют.
Странно, но так.
Всё — игра для Кости. И квартира роскошная, с мягкою мебелью, с цветами, с письменным столом, — не игрушка разве?
Для чего вору, спрашивается, письменный стол?
И сигары ни к чему. Горько Косте от них — папиросы лучше и дешевле.
А надо фасон держать! Барин, так уж барином и быть надо.
В деревне когда-то, в Псковской губернии, Костя пахал, косил, любил девку Палашку или Феклушку.
А тут — бездельничал. Не работа же — замки взламывать? И вместо женщины, Пелагеи или Феклы, — с мальчишкою жил.
Вычитал в книжке о сербском князе, имевшем любовником подростка-лакея, — и завел себе Славушку.
Играл Костя!
В богатую жизнь играл, в барина, в сербского князя.
С юности он к книжкам пристрастился.
И читал всё книжки завлекательные: с любовью, с изменами и убийствами. Графы там разные, рыцари, королевы, богачи, аристократы.
И потянуло на такую же жизнь. И стал воровать.
Другой позавидовал бы книжным и настоящим богачам, ночи, может, не поспал бы, а наутро все равно на работу бы пошел.
А Костя деловой был.
Бросил работу малярную свою. И обворовал квартиру.
Первое дело — на семьсот рублей. Марка хорошая! С тех пор и пошел.
Играл Костя!
И сигары, и шикарные костюмы, и манеры барские, солидные — все со страниц роковых для него романов.
Богачи по журналам одеваются, а Костя, вот, по книгам жил.
И говорил из книг, и думал по-книжному.
И товарищи Костины так же.
Кто как умел — играли в богатство.
У одних хорошо выходило, у других — неудачно. Из тюрем не выходили.
Но все почти играли.
Были, правда, другого коленкора воры, вроде того же Селезня из бывшей тринадцатой.
У таких правило: кража для кражи.
Но таких — мало. Таких презирали, дураками считали.
Солидные, мечтающие о мягких креслах, о сигарах с ножницами — Ломтевы Селезней таких ни в грош не ставили.
У Ломтева мечта — ресторан или кабаре открыть.
Маркизов, ограбивший Мельникова во время разгрома тринадцатой, у себя на родине, в Ярославле где-то, открыл трактир.
А Ломтев мечтал о ресторане. Трактир — грязно.
