— Пойдемте, тетенька! Я вас проведу до вашей квартиры.
И оттого ли, что прекратилось хлопание, или голос мальчика подействовал почему-то на женщину, поднялась она сразу с колен и, протянув руки, как артистка, проговорила протяжно и жалобно:
— О, уведи! Выведи меня из этого страшного круга!
И когда вел под руку по темной — летом не зажигались лампы — лестнице, не чувствовал ни страха, ни беспокойства, словно не безумную вел.
А она все хватала его рукою за руку и целовала в плечо. И все спрашивала:
— Ты — витязь? Ты — прекрасный витязь? О, я тебя знаю! Ты заколдованный круг расколдовал. Я знаю! Я знаю!
А когда на другой вечер начались опять чьи-то неуверенные хлопки, Русецкая, подняв руки, словно к небу обращаясь, закричала голосом, полным глубокой веры:
— О, мой прекрасный витязь, спаси!
Андрюша не замедлил явиться на зов. Он нарочно ждал на лестнице.
Несколько вечеров так спасал несчастную. И травля прекратилась.
Это и был второй Андрюшин подвиг.
И как ни странно: озорной, любивший мучить людей, бабушку единственную свою родную доводящий до слез Женя Голубовский сказал Андрюше:
— Ты хороший.
И прибавил, нахмурясь почему-то:
— Если бы не ты, мы бы ее до смерти замучили.
И от этого радостно Андрюше стало.
За Женю радостно, не за себя:
— Погоди, и ты будешь хорошим. И уродцев будешь любить.
— Уродов — нет, не буду. Но трогать не буду тоже, — ответил Женя. — Замечать их не буду, так же как кошек и собак. Я кошек и собак не замечаю, а они меня боятся. Не трогаю, а боятся.
Тихону, студенту из двадцать третьего, рассказал Андрюша о своей истории с Русецкой.
С Женей заходил к Тихону нередко. Так заходил, поболтать, рассказов послушать веселых и разных интересных.
Любил Тихон детвору. Особенно землячка Андрюшу.
И теперь, как всегда, поил Тихон мальчуганов чаем с филипповскими баранками, сам же (что с ним случалось очень редко) пил водку и закусывал огурцом и зеленым луком.
Выслушав Андрюшин рассказ, нахмурился отчего-то.
— Круг заколдованный… Да?.. Так… Для всех заколдованный… Что — сумасшедшая? Ей-то, пожалуй, лучше. Просто у них, у сумасшедших, мировые вопросы разрешаются.
Взял вот ты ее под руку и вывел из заколдованного круга. Эх, кабы всем так-то просто! Под руку и — пожалуйте. А на деле-то не так. Не так, Андрей, братец мой, землячок.
— А что это за круг? — с любопытством спросил Андрюша.
Много думал об этом таинственном круге, для этого и Тихону рассказал историю с Русецкой, чтобы о круге том что-нибудь узнать.
