— Здесь у нас народ непьющий. И насчёт наркотиков ни-ни!
А после пригласил нас пообедать и выставил на стол водку. Валентин глянул на стол и пошутил:
— Нас тоже отбирали в эту поездку по тем же параметрам.
Вскоре начался обстрел, и нас по объездной дороге вывезли из Сараева. Поднявшись на гору, мы выпрыгнули из машины и укрылись в траншее. Дальше ехать было опасно, дорога простреливалась артиллерией боснийцев. Сербы изредка постреливали в сторону стоявших внизу домов. Валентин взял бинокль и стал смотреть в сторону Сараева, где между домов были натянуты камуфляжные сетки, а окна были закрыты листами фанеры. У крыш и проёмов домов то и дело были видны всполохи выстрелов.
— Никогда не думал, что попаду на войну, — сказал Распутин присевшему у немецкого зенитного пулемёта "Браунинг" Белову.
Надо сказать, что Василий Иванович Белов пользовался особой любовью среди сербов. Невысокий, крепенький, живой, с поседевшей бородой, он, как лесовик, ходил по траншее, обнимался с бойцами и просил записать его добровольцем в сербскую армию. Сербы, в свою очередь, расспрашивали его про Шамиля Басаева, который только что захватил больницу в Будённовске.
Позже нам показали сербское кладбище, где были похоронены русские добровольцы. Микола Яцко, украинский казак из Запорожья, Олег Бондарец из Киева, Анатолий Остапенко, Александр Шкрабов, Виктор Десятов, Юрий Петраш, Дмитрий Чекалин, — записывал в свой блокнот Распутин, вглядываясь в лица молодых ребят на обелисках, многие из которых были запечатлены ещё в советской военной форме.
Много позже, когда начались события в Донбассе, Валентин с горечью скажет:
— Потеряли мы Украину. И, думаю, не скоро соберёмся вновь. Там, в Югославии, отрабатывался дьявольский сценарий. Прежде всего — для России. Столкнули нас с украинцами лбами.
Из Сараева мы поехали в Книн, столицу Сербской Краины. Туда можно было добраться через Пасавинский коридор. Дорога туда пролегала через город Брчко, нужно было проскочить сквозь узенькое, в пару километров, горлышко. Справа, за Савой, были позиции хорватов, слева — мусульман. Заслышав далёкие выстрелы, шофёр‑серб остановил машину, дальше ехать было опасно.
— Надо дождаться темноты, — предложила сопровождающая нас переводчица.
Ждать предстояло несколько часов. И тут шофёр сказал, что несколько дней назад он уже проезжал здесь днём с Караджичем.
— Давайте поедем и мы, — вдруг предложил новоиспечённый русский серб Василий Иванович Белов.
