– Действительно, скромница! – улыбнулся Андрей. – Но, знаете, товарищ майор, после того, что она пережила там, у полуторки, я не удивлен. Именно так она и должна была поступить. Собственная жизнь была уже не важна для нее, важно было доставить в госпиталь медикаменты. И она сделала это!
– Да, сделала, – начмед покачал головой. – Не знаю, я бы, наверно, сошел с ума там же, у авто… Это же уму непостижимо… Выдержать такое… Нет, я бы определенно не смог! А эта девочка… Ведь ребенок совсем!
Наум Михайлович вышел из палаты, продолжая что-то бурчать под нос…
Андрей смотрел на спящую девушку, тихо посапывающую во сне, и не мог налюбоваться ее заострившимся носиком, румянцем, покрывающим ее нежные щеки во сне, полуседыми завитками темно-русых волос, выбившихся из-под повязки. И когда Дарья повернулась на бок, показав ему окровавленную на затылке повязку, сердце лейтенанта защемило.
Дарья вдруг дернулась во сне и рывком села на раскладушке, оглядываясь совершенно безумными глазами…
– Даша, Даша! – позвал ее Андрей. – Я здесь, успокойся.
Дарья посмотрела в его сторону, явно не узнавая…
– О господи, Андрей! – наконец произнесла она и расплакалась. – Какой ужасный сон мне приснился… За мной гонятся парашютисты, я что есть сил убегаю от них. Ноги у меня как свинцовые, я бегу еле-еле, а надо быстрее – они вот-вот догонят меня. Я карабкаюсь на дерево, срываюсь, падаю на землю. Они уже рядом, я вижу их лица, налитые кровью глаза. Каким-то образом я влезаю обратно на дерево. Я карабкаюсь по какой-то ветке, все выше, все дальше от ствола, падаю на землю и снова бегу изо всех сил. Передо мной стена. Взбираюсь по ней, а немцы хватают меня за ноги. Из пальцев сочится кровь. Я цепляюсь за щели в кирпичах, чтобы попасть на крышу, ногтей уже нет, их сорвало, когда меня дергали за ноги. Я снова бегу, попадаю в какой-то дом. Мечусь по чердакам, подвалам… Меня догоняют. Один из парашютистов приближается ко мне, протягивает руку, я сдергиваю флотский ремень и бляхой замахиваюсь, чтобы стукнуть его по голове… И в это мгновение я проснулась…
Она вдруг с испугом во взоре поднесла свои руки к глазам… И стала осматривать ногти…
– Да нет, все ногти целы! – произнесла девушка и… снова разрыдалась.
– Дашуня, иди ко мне! – позвал ее Андрей.
Он не знал, как утешить девушку, какие слова ей сказать. Он просто хотел обнять ее здоровой рукой, прикоснуться губами к ее щеке…
Дарья села на табурет, и Андрей медленно и несмело обнял ее одной рукой. Даша, всхлипывая, перевела на него взгляд, полный любви. Ее губы были полуоткрыты и едва заметно подрагивали. Андрей вдруг ощутил легкий трепет в желудке и услышал странный барабанный бой в ушах. Это бешено колотилось его сердце. Стыдливо и очень медленно их губы сблизились, и оба закрыли глаза. Андрею почудилось, будто внутренний голос прошептал ему: «Теперь или никогда». Он предпочел выбрать «теперь» и позволил своим губам неумело приласкать рот девушки. Следующие десять секунд длились десять лет…
