Амалия. Отец небесный! Так это его рука! Он никогда не любил меня. (Поспешно уходит).
Франц(топая ногами). Все мое искусство бессильно перед этой упрямой головою.
Ст. Моор. Горе, горе мне! Не оставляй меня, Амалия! Франц, Франц, отдай мне моего сына!
Франц. А кто его проклял? кто довел его до смерти и отчаяния? О, это был ангел! чистая небесная душа! Проклятие на палачей его! Проклятие, проклятие на вашу голову!
Ст. Моор(ударяя себя кулаком в грудь и голову). Он был ангел! чистая, небесная душа! Проклятие, проклятие, гибель и проклятие на мою голову! Я, отец – убийца своего великого сына! Он любил меня до последней минуты; чтоб отмстить мне, пошел он на бой и на смерть! Чудовище! чудовище! (В бешенстве рвет на себе волосы).
Франц. Его уж нет: ваше оханье не поможет! (Злобно улыбаясь). Легче убить, чем воскресить. Ваши слезы не вызовут его из могилы.
Ст. Моор. Никогда, никогда, никогда не вызовут из могилы! Умер, погиб навеки! Но ты вырвал проклятие из моего сердца… ты… ты… Отдай мне моего сына!
Франц. Не раздражайте моего гнева. Я оставляю вас – смерти.
Ст. Моор. Чудовище! чудовище! отдай мне моего сына! (Вскакивает с кресла и хочет схватит Франца за горло, но тот с силою отталкивает его на прежнее место).
Франц. Старые кости!.. и вы смеете!.. умирайте! казнитесь!
Старик Моор. Тысячи проклятий да разразятся над тобою! ты из моих объятий украл моего сына! (В отчаянии мечется в креслах). Горе, горе мне! Отчаиваться и не умирать!.. Они бегут, оставляют меня умирающего… ангел-хранитель покинул меня! святые отступились от седовласого убийцы! Горе горе мне! Некому поддержать мою голову, разрешить томящуюся душу! Нет у меня ни сыновей, ни дочери, ни друга! никого – один оставлен… Горе, горе мне! Отчаиваться и не умирать!..
Амалия входит с заплаканными глазами.
Ст. Моор. Амалия, посланница неба! Ты пришла освободить мою душу?
Амалия(ласково). Вы потеряли редкого сына.
Ст. Моор.Убил, хотела ты сказать. Заклейменный этим знамением, предстану я перед престол Всевышнего.
Амалия. Утешься, злосчастный старик! Небесный Отец призвал его к Себе. Мы были бы слишком счастливы на этом свете… Там, там, над светилами, мы свидимся снова.
Ст. Моор. Свидимся, свидимся! Нет душа у меня разорвется, когда я, блаженный, увижу его в среде блаженных. Среди неба на меня повеют ужасы ада. В созерцании бесконечного меня растерзает воспоминание: я убил своего сына!
Амалия. О, он одною улыбкой изгладит из вашего сердца горькие воспоминания! Будьте веселы, милый батюшка: мне так весело. Разве он не пропел невидимым силам на арфе серафимов имя Амалии, и невидимые силы не пролепетали его тихо за ним? Его последний вздох был – Амалия! Не будет ли и первый крик восторга также – Амалия?
