Основная забава, когда устраиваешь киномарафон при отсутствии зрения — как много, на самом деле, ты в состоянии представить.
Разумеется, в случае Рейджа он помнил «Крепкого орешка» с того момента, как Джону МакКлейну посоветовали снять обувь в самолете и до мгновения, как его жена съездила по роже надоедливого репортера.
— Бит, как ты? — спросил он.
Несколько часов назад он, Битти и Мэри устроились в наклонных кожаных сиденьях кинотеатра особняка, и причин было две: во-первых, Битти больше нравилось сидеть, вытянув ноги, и, во-вторых, нескончаемый парад кинематографического развлечения, который он придирчиво отобрал из своего репертуара хитов — то, что доктор прописал, чтобы прочистить ментальные и эмоциональные рецепторы. Конечно же, они посмотрели «Дэдпула».
Ну разумеется, ведь нужно идти в ногу со временем.
Потом был «Дьявол носит Прада», из уважения к Мэри, которая, предпочитая фильмы с «Пальмовой ветви»[41], все же любила Мэрил Стрип в образе Миранды Пристли. В конце концов, они вернулись к крышесносным «Стражам Галактики»… Бит понравилась Зои Салдана в фильме… и, наконец, «Полтора шпиона»[42].
Наверное, Скала — единственный из всех людей, кого захочешь переманить на свою сторону.
И Рейдж обязан был закончить чем-то стареньким, но добротным. К тому же, прошло, по меньшей мере, три недели с тех пор, как он в последний раз видел, как Ганс Грубер падает с Накатоми Плаза, плюс сейчас было Рождество.
#подходящийфильмсезона
— Бит? Ты в порядке? — Не дождавшись ответа, он повернул голову в другом направлении. — Она спит? — спросил он у Мэри.
И тут, не получив ответа, Рейдж улыбнулся, пошарив рукой. Он нащупал запястье Мэри, и его супруга, засопев, повернулась в его сторону, ее нога переплелась с его, и она вздохнула, погружаясь в глубокий сон. Потом он нащупал запястье Битти, которое было еще меньше, и, как и Мэри, малышка повернулась к нему, ее голова устроилась на его бицепсе, волосы упали вперед, щекоча его руку.
Рейдж улыбнулся, продолжив не-смотреть фильм.
Вопреки слепоте, он чувствовал себя сильным, как бык, огромным, словно гора, смертоносным, как кобра… назовите любую метафору для мужественности, и он подпишется под ней.
Это не шовинизм — желание защищать своих женщин. Так положено, и не потому, что женщины не могли постоять за себя или не отличались умом. Просто женщины намного важнее мужчин, так будет всегда, и где-то на уровне мозговой подкорки он гордился тем, что имеет возможность быть супругом и отцом.
