В кабинете стоял и радиоприемник. Его полукруглый, увенчанный кнопками корпус был почти весь покрыт дрэ. Это казалось странным, учитывая, что все остальные вещи в этом помещении остались нетронутыми. Стоило Тэсс потянуть на себя торчащую сбоку маленькую ручку, как приемник чихнул. Тэсс выпрямила длинную антенну и провела по кнопкам пальцами.
– Может, поговорим? – ни на что особо не надеясь, спросила она.
– Может, и поговорим.
Антенна шевельнулась. Голос, заполнивший каюту, отличался от того, что разносился над водой. Тот голос напоминал мужской, а этот был глуше и надломленнее. К тому же он казался бесполым… Тэсс решила, что дело было в способе передачи. Радио давно вышло из строя от простоя и влажности.
– Ты кто? – прошуршал голос.
– Ты же сам позвал меня, – удивилась Тэсс.
– Нет, это ты нас позвала. Разве не у тебя на шее висит кое-что зеленое?
– У меня. – Тэсс вытянула кулон из-под одежды. – Но я тебя не звала. Ты сказал мне приходить одной, разве нет?
– Я не говорил уже много юнтанов, – возразило радио и вдруг оживленно затрещало, как будто поймав какую-то новую волну. – А! Тебя, наверно, позвал этот! С носа!
– Этот? – медленно переспросила Тэсс. – Вас что здесь… двое?
– Четверо, если не изменяет память, – уточнило радио. – Может, больше, но некоторые просто не подают голоса уже очень давно, я даже забыл, где именно они живут. Помню только ростру. И чокнутый компас. И, собственно, есть еще ло корабль, который никогда не разговаривает.
– Мне казалось, у живых вещей один голос и один рассудок…
– У маленьких – да, – благодушно поправило радио. – Большие вещи редко делает один человек. У меня свой Зодчий. У компаса – свой, такой же ненормальный. У нашего приятеля в деревянных латах – тоже свой, он вырезает всяких чудищ. И у большого корабля свой, но его Зодчий вроде как исчез. Корабль давно уже почти не соображает, он все забыл. А с ним и мы, потому что мы связаны. Он… ну вроде как наш носитель.
Тэсс молчала.
Ее удивило услышанное. Она много читала о Зодчих, но не встречала упоминаний о том, что некоторые живые вещи обитают с другими живыми вещами, общаются с ними и даже считают их ненормальными. Радио встревоженно затрещало:
– Эй. Ты что, уже ушла?
– Я здесь, – поспешила успокоить его Тэсс. – Я… размышляю.
– О чем это? Я тоже хочу размышлять, давно я этим не занимался!
Тэсс вдруг подумалось, что это неплохое начало, и она осторожно сказала:
– О том, как бы мне с друзьями убежать… уплыть… на этом корабле.
