Завтра нас похоронят - Эл Ригби

Это была ночь перед Рождеством 19** года. Самый конец ночи. Помню, утром я спустилась в гостиную к ёлке, чтобы подсмотреть, съел ли Санта печенье и не забыл ли о моих подарках. Часы показывали 6:30 — я всегда вставала примерно в это время, а мои мама и папа — ещё раньше. Им очень нравилось встречать рассвет, а особенно — зимний, но зимой он наступал позже. В нашей семье любили зиму, да и в городе её любили. Это теперь она вызывает только страх.

В каникулы мама давала мне поспать и подольше, но в то утро я не могла долго оставаться в кровати: чувство радостного предвкушения буквально выпихивало меня из-под тёплого пледа. Наверно, его можно было бы даже назвать Рождественским, я его хорошо знала — это постукивание сердца и какую-то щекотку под коленками. С этим чувством вскакиваешь с постели и бежишь по ступенькам вниз, громко топая и оповещая всех, что ты уже проснулась и… и ждешь чуда. Ведь я совсем не знала, какой «подарок» ждал меня внизу.

В доме пахло индейкой, и было очень светло. Мама лежала в кухне, а отец — на улице, со снегоуборочной лопатой в окоченевшей руке. Они выглядели совсем как обычно… Просто умерли. Мама даже была еще тёплой из-за того, что отец успел натопить камин, чтобы я не замёрзла — он всегда так делал по утрам. Я звала их. Кричала. Потом звонила в полицию и слушала длинные гудки. Потом бежала в участок. Чтобы и там увидеть двух мертвецов в синей форме. Ночных дежурных, наверно. Они тоже ещё не остыли.

С тех пор я ненавижу запах любой жареной птицы. Ненавижу до спазмов в животе, до рвоты. А еще с тех пор у меня нет дома.

Конечно, люди из правительства пытались справиться с этим. Иначе как это случившееся тогда никто не называл. Просто они осознали всё довольно поздно. Да и самих их к тому моменту осталось не так много: у большинства тоже были дети. Дети, из-за которых они умерли. В ту же ночь.

Подозревали множество разных вещей — эпидемии, нашествие инопланетян, заговор вражеского режима — тогда ведь все и на всех уголках шептались о красных… Уже на второй день все трупы были вывезены, а расследование — начато. Правда, оно длится до сих пор.

Умерли мамы, папы, дедушки, бабушки и даже приемные родители. Умерли содержатели детских приютов. Умерли многие учителя в школах. Это не захватило только самые окраины, откуда люди сразу начали уезжать, едва увидев первые заметки в газетах. И многим удалось убежать, а потом закрыли границу. Навсегда.