Джон-Эй осмотрел правое ответвление.
— А куда ведет этот?
— Я не знаю.
Шерл в ужасе смотрела в темное жерло тоннеля.
— Выясним!
По мере их продвижения вглубь бокового хода он становился все темнее и темнее. Джон-Эю пришлось отломить большой кусок светошара и держать его над головой, чтобы осветить дорогу. Некоторое время они продвигались вперед с величайшей осторожностью. Шерл едва дышала от страха, что, учуяв их запах или шум шагов, на них из боковой ниши беззвучно прыгнет Клинкозуб.
Вскоре они убедились, что находятся на правильном пути.
— Посмотри-ка! — прошептал Джон-Эй.
На полу лежала человеческая рука и словно указывала пальцем в том направлении, куда они шли. Из огрызка запястья сочилась темная кровь. Шерл с трудом проглотила ком в горле, и они двинулись дальше с еще большими предосторожностями.
За пределами светового пятна, отбрасываемого светошаром, тоннель был непередаваемо черен, а инфразрением Шерл не обнаруживала никаких источников тепла. Они были совсем одни, хотя в это было трудно поверить.
На их пути попалось еще несколько ответвлений, и Джон-Эй начал сомневаться.
— Как бы нам не сбиться с пути, — бормотал он. — Я вижу какой-то ход. Посмотрим, что там.
Они вернулись на несколько шагов назад и вошли в новый тоннель. Джон-Эй издал удовлетворительное восклицание. Шерл увидела на земле кровяную дорожку. В нос снова ударил запах Клинкозуба, и ее сердце забилось, когда она попыталась инфразрением отыскать источники тепла.
Тоннель поворачивал то вправо, то влево, то поднимался вверх, то опускался вниз, и скоро стало понятно, что он не был построен людьми Нижнеземья. Шерл подумала, что это один из настоящих тоннелей черношкуров, о которых рассказывал ей вер-папа. Возможно, что они были единственными живыми существами, побывавшими в этих тоннелях. Но возможно, что охотники знали эти места, так как они находились еще довольно близко к Нижнземью. Ей вдруг мучительно захотелось встретить здесь Нэда.
— Что это? — Джон-Эй резко остановился, и сердце Шерл екнуло.
Она старательно вглядывалась в черноту, но ничего не видела.
— Какой-то шум. Что-то вроде рева.
Она напряженно прислушалась и тоже услышала низкий рокот, похожий на кашель великана. Она вздрогнула.
— Это не Клинкозуб, и я не знаю, что это может быть.
Она надеялась, что уж теперь-то он повернет назад, но Джон-Эй, наклонив голову и прислушиваясь, упрямо шел вперед. Она неохотно последовала за ним. Шум все нарастал, и, к своему облегчению, она поняла, что он исходит не от живого существа. Рокот был слишком продолжительным и равномерным. В нем не было ни начала, ни конца, ни подъема, ни спада. Это было сочетание множества самых разных звуков, звенящих, грохочущих и журчащих…
