Илья Мечников | страница 21

Позже Мечников писал в воспоминаниях об этом времени:

«Трудно представить себе в самом деле более резкий контраст, чем тот, который оказался в характерах этих двух русских знаменитостей. С одной стороны кипучая натура, не знающая меры, вечно переливающаяся через край совершенно поверхностного бушевания; с другой – мысль и дело, идущие из самой глубины души. Каждое слово Сеченова, прежде чем выйти наружу, подвергалось строгому контролю рассудка и воли».

Рукописи И. И. Мечникова.

Рукопись И. И. Мечникова.

Так или иначе, Мечников и Бакунин были друзьями. Илья Ильич получил прозвище – Мамаша. Бакунин прозвал его так за то, что тот чрезмерно бережно его опекал. И во время болезни, и в минуты неполного здравия.

Бакунин всегда больше говорил, чем слушал, но позиция Мечникова бывала выслушана по любому вопросу. Он очень уважал мнение своего друга.

Это проявилось в следующем случае.

Когда холера ушла из Неаполя, Бакунин, Мечников и Ковалевский решили вернуться в город.

В пути к ним присоединился брат Ковалевского – Владимир Онуфриевич. Он ехал воевать за Гарибальди. Бакунин относился к нему с подозрением и недоверием. Бакунинское окружение считало его шпионом и провокатором.

Герцен просил у Бакунина совета по этому вопросу: можно ли доверять Владимиру Ковалевскому?

Бакунин ответил:

«Важно для меня было показание Мечникова – натуралиста, которого я от души уважаю как человека умного, серьезного и добросовестного. Он сам лично так же ничего не знал положительного против Ковалевского, но слышал многое от разных людей в Швейцарии и в Германии, особливо же в первой, и именно в обществе, окружающем Якоби».

Выходил срок министерской стипендии. Той самой, которую Мечников получил при посредничестве Лейкарта и Пирогова, работая в Гисене.

Последние деньги уходили на работу старика Джиованни, пережившего две вспышки холеры и кровавый всполох дизентерии. Зоологи в страхе разбежались, а он остался без работы. Жил вынужденным аскетом, удил рыбу. Вокруг умирали крепкие молодые мужчины, а он ронял скупые слезы по дороге в бухту. Вирусы обходили его стороной.

Они хорошо сдружились – Мечников – Ковалевский и Джиованни. Но почему-то ни в дневниках, ни в воспоминаниях ни одного из ученых нет упоминаний о жизни и мнениях старого неаполитанского Посейдона.

Была ли у него семья? Как он относился к жизни и к смерти? Была ли у него Цель? Смысл? Любил ли он? Был ли одинок?

Мудрость всегда молчит. Не выпячивает себя, не красуется самобытностью и неповторимостью. Надо спрашивать.