Джоанна посмотрела на лорда с издевкой.
– Значит, на самом деле вы допускаете необходимость проявления чувств? – спросила она.
– Не стоит пытаться истолковать мои слова неправильно. – Гай взял у нее носовой платок и вытер ей подбородок. – Я ведь еще и мужчина, а настоящим мужчинам подобные вещи не свойственны. Я имел в виду, что, весьма необычно проявив свои чувства, вы неожиданно доказали, что мое прежнее представление о вас было абсолютно неправильным, за исключением, пожалуй, вашего взрывного характера.
Джоанна с запозданием поняла: чтобы вывести ее из шока, Гривз как раз и использовал то, что знал о ней наверняка, – ее, как он выразился, взрывной характер.
– Вы тоже оказались не таким, каким я вас представляла, – с неохотой призналась Джоанна.
«По крайней мере, в последние тридцать минут», – добавила она про себя и тут же отметила, что действительно многого не замечала в нем ранее. Например, как смягчается выражение его темных глаз, когда он решает быть добрым, а к ней он был добр, даже очень. А еще она прежде не замечала, что он опускает глаза, когда старается скрыть душевную боль.
Реакция Гривза на ее боль была незамедлительной. Он, не думая ни о каких правилах хорошего тона, просто схватил ее и подтащил к окну так, что голова практически оказалась на улице. Когда Джоанна представила эту картину и осознала, насколько она не соответствует ее представлению о Гае де Саллиссе как о чопорном бездушном человеке, ее начал одолевать смех.
– Над чем это вы ухмыляетесь? – поинтересовался заметивший это Гай.
– Над тем, что я ошибалась. Вы, оказывается, можете быть весьма гуманным, – ответила она, уже не сдерживая смех.
Гривз покачал головой и улыбнулся.
– Достаточно откровенно. Подозреваю, что я сам виноват в вашей первоначальной оценке. Впрочем, вам виднее, Джоанна. Вы не возражаете, если я буду называть вас по имени?
– Вы и раньше это делали, и, признаюсь, для меня такое обращение было предпочтительнее, чем ваше кислое «контесса», – сказала она. – Я всегда чувствую себя не в своей тарелке, когда меня так называют.
– Неужели? – удивился Гай, пристально глядя ей в глаза. – Что ж, хорошо. Я продолжу называть вас Джоанна, но при одном условии – вы перестанете обращаться ко мне «милорд» и оставите тот сердитый и осуждающий тон, которым вы обычно произносите это слово.
Джоанна потерла нос тыльной стороной ладони. У нее было сильное подозрение, что он пытается околдовать ее своими чарами, как сделал в свое время с Лидией. Однако сопротивляться этому не было ни сил, ни, что еще удивительнее, желания.
