— Да, один. И говорит, что вы его ждете.
— Фамилию назвал?
Лина неожиданно хихикнула.
— Чему смеешься?
— Смешная фамилия… Лапочкин.
— Зови. — Голенев почему-то с самого начала ждал от этого Лапочкина подвоха. И вот он явился, один из всего списка.
В кабинет вошел улыбчивый круглый, как шар, человечек в просторной рубашке и темных очках. Протягивая Голеневу руку, он сдвинул очки на лоб, обнаружив узкие серые смеющиеся глазки:
— Тарас Михайлович Лапочкин, частно практикующий адвокат. Так сказать, свободный художник.
Голенев поздоровался, достал из пачки сигарету и, предложив закурить посетителю, закурил сам. От сигареты адвокат решительно отказался, с интересом пронаблюдал, как Голенев передвинул пепельницу, и вдруг предложил:
— Знаете, дорогуша, у вас тут ужасно душно. А на улице уже жара спала, и солнышко не так сильно печет, даже приятненько. Все равно рабочий день кончился, больше вам ждать некого, давайте прогуляемся. — И шарообразный человечек указал пальцем на пепельницу, потом приложил палец к своим пухлым губам, давая жестом понять, что здесь говорить о делах не стоит.
— Хорошо, я не против. — Голенев уже понял, что его переиграли, поднялся и, отворив дверь перед посетителем, вышел следом за ним. Они молча прошлись до бульвара, уселись на скамейку возле пересохшего фонтанчика и посмотрели друг другу в глаза.
— Вы умный молодой человек. — Проникновенно заговорил Лапочкин: — Но вы не знаете правил игры советской провинциальной государственной машины. Позвольте я вас как юрист просвещу.
— Сделайте одолжение.
— Вы, дорогуша, на своем опыте контактов со службой КГБ в Афганистане не учли, что в мирное время, в провинциальном городе, она работает совсем не так, как на войне, а по давно сложившимся правилам. А правила заключаются в том, что утром на столе секретаря партии лежит бумажка с отчетом спецслужбы за предыдущий день. В этом отчете указывается не только чрезвычайные события, а даже мелкие шалости руководящих чиновников аппарата. Вам не скучно?
— Нет, что вы! Напротив. — Искренне возразил Голенев.
— Тогда продолжим. И так, дорогуша, вы поняли, что на столе секретаря ЦК лежит отчет республиканского КГБ, на столе секретаря Обкома, областного отдела спецслужбы, ну, и как вы, наверное, уже догадались, на столе секретаря райкома, районного отдела КГБ.
— Вы улавливаете мою мысль?
— Пока не очень…
— Я надеялся, что вы, дорогуша, будете понятливее. Продолжим для тех кто не понимает… В отчете за вчерашний день на столе секретаря райкома естественно указывалось о намеченной операции. Там не было только ее времени. Потому, что и в КГБ этого времени вчера еще не знали. Теперь поняли, дорогуша?
