Сельского писаря Иван уже знал. Тот ходил по селу в огромных очках, с пером за ухом.
— От кого милости ждать? Молчим и терпим, — раздумчиво закончил портной.
— Надо бороться, а не терпеть.
Евмений быстро взглянул на учителя и неожиданно спросил:
— А о Ленине ты слыхал?
Иван промолчал. Уже окончательно переходя на «ты», Кочев строго спросил еще:
— Тебе сколько лет?
— Семнадцать.
— Ты еще врать не научился. Говори мне все.
Иван верил этому вздрагивающему голосу, этим глазам, которые жарко впились в него. Он достал книжку Ленина «К деревенской бедноте» и заговорил:
— Сознательных людей собрать надо… Но вот можно ли?
— Конечно.
— Где?
— Да хоть у нас. И в Махнево желающие есть. Это село соседнее.
— Собирай. Почитаем вместе. Я ведь и сам Ленина толком не знаю, попала вот одна книжонка…
Евмений полистал книжку, вчитываясь в отдельные фразы, и снова лукаво подмигнул Малышеву.
Собрались у Кочевых на другой же вечер.
От лампы шел керосиновый чад. Половину избы занимал примитивный ткацкий станок. Под лавкой кучей навалено мочало.
Так вот почему стоит этот запах в школе: в каждом доме ткут рогожи, запахом мочала пропиталась одежда учеников.
Старший Павел Кочев тоже франтил, носил галстук. У него были темные усики. Лицо одутловато и румяно. Федосья, жена его, усадила Малышева в передний угол. Здесь же вертелась белоголовая Сима, останавливалась около одного гостя, другого. Наконец забралась на колени к учителю.
Фельдшерица Стеша Лапина, застенчиво улыбаясь, помогала хозяйке принимать и усаживать гостей. Рослая, с красивой широкобедрой фигурой, она вся дышала деятельной добротой. Конюх Семен Немцов нетерпеливо потирал руки.
Невозможно сразу запомнить все имена. Иван внимательно вглядывался в лица.
Братское чувство к этим людям наполнило его сердце. Он им верил. Да и трудно было в ком-то усомниться: все так жадно и доверчиво смотрели на него. Немцов порывисто оделся и сказал:
— Покараулю у окон…
Мест не хватало. Некоторые гости уселись на полу.
Павел взял с колен Малышева Симу, спустил на пол. Девочка спряталась под лавку, зарывшись в мочало, притихла.
Люди придвинулись ближе к столу.
— Почитаем мы в следующий раз, товарищи, — начал Иван. — Сегодня я расскажу вам о событиях этих лет.
— Правильно. Тогда нам и в книжках все будет ясно, — Евмений закашлялся, хватаясь за грудь: — Кое-что и мы слыхали… Но мало…
В полной тишине говорил Иван. Никто не шевелился. Мужчины молча курили. Стеша, не мигая, зачарованно смотрела на учителя.
