— Как у тебя дела? — Отстранив Пию от себя, Кронлаге испытующе вглядывался в ее лицо. — Ты хорошо выглядишь. Я слышал, тебя занесло в отдел убийств.
— Да, я уже месяц работаю в К-2. — Пия улыбнулась.
В этот момент постучали в дверь, хотя она была открыта, и в комнату вошел молодой человек.
— Доброе утро, — бойко поздоровался он.
— А, господин прокурор! — радостно воскликнул Кронлаге. — Ну, тогда мы можем начинать.
Пия представилась и подала молодому человеку руку.
— Йорг Хайденфельд, прокуратура Франкфурта.
— Это ваше первое вскрытие? — осведомился Кронлаге и пристально посмотрел на прокурора поверх своих очков-«половинок».
Хайденфельд только кивнул.
— Итак, приступим. — Кронлаге дал знак ассистенту, и тот снял с трупа простыню. — Ваш первый труп, во всяком случае, молодой и свежий.
— Свежий труп? — недоверчиво переспросил Хайденфельд.
— Если вы когда-нибудь увидите труп, пролежавший четыре недели в закрытой квартире, — весело возразил Кронлаге, — то будете с тоской вспоминать сегодняшний.
— Все ясно, — пробормотал прокурор и побледнел.
Пия и Хайденфельд молча слушали, как профессор диктовал в висящий у него на шее микрофон данные внешнего осмотра трупа.
— Что бы вы сказали на первый взгляд, Флик? Когда наступила смерть? — спросил он своего ассистента.
— Трупные пятна при нажатии не исчезают. — Молодой врач надавливал пальцами, облаченными в перчатки, на участки тела трупа на спине и вокруг лопаток. — Это говорит о том, что она мертва как минимум двадцать четыре часа. Трупное окоченение хорошо выраженное. Гнилостное разложение еще не определяется. — Он шмыгнул носом. — Итак, действительно, все произошло немногим более тридцати шести часов… Я бы сказал… гм… смерть наступила где-то в субботу вечером.
— Хорошо-хорошо. — Профессор взялся за скальпель, приставил его к правому плечу, чтобы сделать Y-образный разрез, и быстрым натренированным движением провел до грудины трупа. — Я точно такого же мнения.
От похвалы профессора молодой врач покраснел и с удвоенным усердием принялся осматривать мертвое тело.
— Такая милая девушка, — покачал головой Кронлаге. — Абсолютно здоровая, и тем не менее мертва.
Прокурор Хайденфельд слышал о мрачном юморе судебного врача, но предпочел бы улыбнуться шутке, не находясь непосредственно у секционного стола. Щелканье ребер, разъединяемых с помощью специальных ножниц, заставило его завтрак — который ввиду того, что предстояло сегодня утром, был весьма скудным — подняться вверх по пищеводу. Он бросил на Пию ищущий поддержки взгляд, но на женщину, казалось, происходящее не производило особого впечатления, и она лишь ободряюще улыбнулась коллеге.
