— Когда ушла ваша жена? И почему?
— Может быть, потому, что в какой-то момент я не стал ее больше удерживать. — Керстнер пожал плечами. — В конце мая она окончательно собрала свои вещи, и когда я вечером вернулся домой, ее уже не было. Она исчезла со всем своим имуществом.
— А вашу дочь она взяла с собой? — уточнила Пия.
— Сначала нет, — тихо ответил Керстнер. — Примерно две недели назад она забрала ее из детского сада, и с тех пор я больше не видел Мари.
Боденштайн наблюдал за мужчиной и пытался проанализировать то, что видел. Керстнер был ужасно подавлен, но стала ли причиной этого смерть его жены, заставившая его прослезиться?
— Где проживала ваша жена после того, как ушла от вас?
— Этого я не знаю.
— А ваша дочь? Где она сейчас?
Керстнер поднял глаза, затем отвернулся в сторону и уставился окаменевшим взглядом на свои руки.
— Я… этого я тоже не знаю.
— Когда вы видели вашу жену в последний раз? — спросила Пия.
— Вчера, — почти прошептал Керстнер. — Она неожиданно появилась в клинике.
Пия бросила быстрый взгляд на своего шефа.
— В котором часу? — спросил Боденштайн.
— Примерно без четверти шесть, — ответил Керстнер, не поднимая глаз. — Я как раз вышел из операционной, когда она бросилась мне навстречу и сказала, что ей надо со мной поговорить.
— И что она от вас хотела?
Мужчина молча покачал головой.
— Господин доктор Керстнер, — Пия говорила мягко, но настойчиво, — нам известно, что ваша жена в половине пятого вечера заправляла свой автомобиль на бензоколонке, после этого она находилась у вас в клинике, а через пару часов скончалась. Возможно, вы были последним, кто видел ее живой. Пожалуйста, ответьте на вопрос.
Керстнер по-прежнему молча смотрел перед собой, будто ничего не слышал.
— Вы поссорились? Из-за чего? Она ведь хотела от вас что-то совершенно определенное.
Молчание.
— Где вы были вчера вечером? — спросил Боденштайн. Вдруг ситуация полностью изменилась. На его глазах пребывающий в шоке вдовец превратился в человека, подозреваемого в убийстве. Имелся и мотив, даже несколько. Неудавшаяся любовь, разочарование, ревность. — Вы не должны ничего нам говорить, что могло бы вам навредить. Не хотите позвонить адвокату?
Мужчина недоверчиво поднял глаза:
— Вы ведь не хотите сказать, что это я… Изабель?..
— Вы видели ее за несколько часов до смерти, — возразил Боденштайн. — Ваша жена ушла от вас. Вы не знали, где она находится. Вероятно, вы испытывали ярость и ревность.
— Нет-нет! Это не так! — резко прервал его Керстнер. — Я не злился на нее и не испытывал ревности… больше не испытывал.
