— Не могу.
— Еще как можешь.
Он оторвал голову от красного резинового покрытия в зале В&Л и увидел ее, стоящую на коленях рядом с ним. В первый же момент, когда их глаза встретились, Тейн понял, что не сможет скрыть от нее правду.
— Вчера вечером мой отец…
Как правило, Орис Кайрелл читал сыновьям нотации. Часто бил их палкой, но ограничивался обычно парой ударов. Тем не менее в прошлую ночь его обуял такой гнев, что парой ударов дело не обошлось. Когда Тейн понял, что нужно дать отпор, он был уже слишком изранен. Избиение не прекратилось до тех пор, пока парень не рухнул на пол весь в крови. Ни отец, ни мать не помогли ему и не обратили внимания на его раны утром. Очевидно, они собирались сделать вид, будто ничего не произошло.
Весь в синяках и кровоподтеках, мучимый болью, Тейн молчал, пока глаза Сиены становились все шире от осознания случившегося.
— Ты все равно можешь это сделать, — прошептала она. — Ты ведь уже зашел так далеко.
— Постараюсь, — выдавил он, глотая воздух. — Но ты должна вернуться на тропу. Ты теряешь время.
— Я лучшая в списке В&Л, помнишь? И могу позволить себе потерять несколько минут. И клянусь тебе прямо сейчас, Тейн Кайрелл, — если мне придется тащить тебя до финиша, я это сделаю.
— Я ценю предложение, но не думаю, что такое зачтется.
Другие студенты пробежали мимо них, перепрыгнув через следующий высокий барьер. Лишь пара стонов и охов донеслась от тех, кто коснулся острых краев. Это были аутсайдеры. Сиена доберется последней, а Тейн вообще не надеялся дойти до конца.
Он перевернулся, чтобы посмотреть ей в лицо и убедить:
— Иди.
Девушка наклонилась ближе:
— Тейн, не позволяй своему отцу победить.
Ненависть сделала то, что не смогла надежда. Питаемый чистой злобой, Тейн смог подняться на колени, а затем встать. Он пошатнулся, но сумел удержаться.
— Готов бежать? — Сиена балансировала на пятках, почти срываясь с места.
— Да. — Тейн сделал глубокий вдох. — Готов.
Каким-то образом он перебросился через барьер. И хотя Тейн занял последнее место, главное, что он дошел до финиша.
Позже, в пустой раздевалке, он сел на скамейку и осторожно снял рубашку, позволив Сиене увидеть худшее. От стыда его лицо пылало. Хоть он и знал, что стыдиться нужно было не ему… вот он здесь, показывает Сиене, как позволил себя избить, пока не лопнула кожа на спине.
Если бы она пожалела его или сказала, что жалеет, Тейн бы сбежал.
Но Сиена ничего не сказала. Она молча открыла аптечку и принялась наносить лечебный бальзам, обрабатывая раны одну за другой, и Тейн наконец почувствовал себя лучше.
