в отражении моих зрачков, когда они смотрят на тебя? Скажи мне, черт
возьми!
Он хватает меня за шею. Мой затылок соприкасается со стеной. Он начинает
сжимать.
Я с трудом глотаю воздух. Я не была готова к такому. Ничто в поведении
Джереми не говорило о том, что он способен на такое. Не этим утром.
- Ты делаешь мне больно, - шепчу я.
Он не ослабляет хватку. Вместо этого он шагает вперед и маячит передо
мной в образе мстительного бога.
- Отвечай на чертов вопрос.
Его лицо находится в дюйме от моего. Его взгляд нацелен на меня. В его
глазах бушует ураган. Откуда всё это берется?
- Что ты видишь?
- Я вижу...себя, - говорю я и ахаю, когда он ослабляет хватку.
Кровь приливает к голове.
Меня захлестывает эйфория, когда мозг начинает наполняться кислородом.
- Ты видишь себя, - усмехается Джереми. - Очень буквальная интерпретация
моего вопроса, Лилли, но вероятно я этого заслуживаю. Хочешь знать, что я
вижу, когда смотрю на тебя этими же глазами?
Я сглатываю и пытаюсь отпрянуть, чтобы казаться невидимой на фоне белой
стены.
- Я вижу...богиню, - говорит он мне.
Он не отступает.
- Я вижу такую силу. Такое великолепие. Такую чистую, невинную,
неиспорченную богиню.
Он выдыхает. Плечи опускаются, и он смотрит вниз на свои руки. Он то
сжимает, то разжимает кулаки.
- А когда я смотрюсь в зеркало...когда я смотрел на себя этим утром, знаешь,
что я увидел?
Я качаю головой. Мой голос дрожит почти так же сильно, как и тело.
- Нет.
Он снова смотрит на меня. Когда он говорит, я слышу что-то несвойственное
в его голосе: неопределенность.
- Не хочешь узнать?
Я сглатываю и киваю. Я хочу прикоснуться к горлу, где его пальцы без
сомнения оставили след, но я не осмеливаюсь двигаться, чтобы не дай бог
привлечь еще больше внимания к себе.
- Я вижу плохого человека. Недостойного человека. Человек, который
относится к единственной женщине, которую когда-либо любил, как монстр.
Я падаю назад. У меня голова идет кругом от эмоций. Он...любит меня?
На глаза наворачиваются слезы. Мне хочется плакать. Но, я не хочу, чтобы
он видел, как я плачу.
Джереми останавливается у окна. Он кладет обе руки на стекло над головой
и прислоняется лбом.
Тишина затягивается.
- Ну? - говорит он, когда напряжение становится невыносимым. - Тебе
нечего на это сказать, Лилли?
Я стараюсь собраться с мыслями. Еще раз прокрутить наш разговор в голове.
Должно быть я что-то упустила. Проглядела какие-то нюансы. Где-то
