– Брат Цао, вы со своим авторитетом, может, и не знаете его, но он-то вас уж всяко знает. Если вы за меня заступитесь, это точно возымеет свою силу. – Тут же он добавил: – Я не отказываюсь от долга, мне лишь требуется отсрочка.
Это замечание, похоже, никак не тронуло брата Цао, он снова растянулся на плетеном стуле и закрыл глаза. Так прошло минут десять, Хань Шэнли даже решил, что тот заснул. Это означало, что помогать ему он отказался, а настаивать Хань Шэнли никак не мог. Он оглядел утиную лавку: лысый Цуй, Крепыш и еще несколько человек, зверски орудуя ножами, с головой ушли в работу и не обращали на Хань Шэнли никакого внимания. Сам Хань Шэнли приставать к ним тоже не решался. Не найдя никакой поддержки, он направился было на выход, как вдруг брат Цао открыл глаза и крикнул:
– Лао Цуй!
Лысый Цуй тотчас отбросил от себя утку и, обтерев фартуком кровавые руки, подошел к брату Цао. Тот спросил у Хань Шэнли:
– Сколько ты задолжал?
– Пятьсот с небольшим юаней у меня найдется, нужно еще шестнадцать тысяч.
Тогда брат Цао обратился к Лысому Цую:
– Найди и отдай им эти шестнадцать тысяч.
Лысый Цуй оторопел, Хань Шэнли оторопел не меньше. Даже в самых смелых мыслях Хань Шэнли не надеялся на такой исход. Ведь они с братом Цао вовсе не были приятелями. Лысый Цуй недоуменно смотрел на Хань Шэнли, а тот не сдержался и благодарно расплакался.
Брат Цао замахал рукой:
– Шэнли, тебя это больше не касается, иди по своим делам.
Хань Шэнли тотчас встал перед братом Цао на колени, но тот поморщился, и Хань Шэнли пришлось встать. Не смея болтать лишнего, бесконечно благодарный, он покинул утиную лавку. По дороге он постепенно успокоился. Однако, когда успокоилась его душа, сразу о себе напомнили раны на голове. Пока он пытался найти деньги, ему пришлось забыть о болячках. Он сходил на перевязку, где ему обработали рану и наложили новый бинт. По пути домой он вдруг подумал, что не может позволить брату Цао отдать синьцзянцам шестнадцать тысяч за просто так. И неважно, что по этому поводу думал сам брат Цао, Хань Шэнли с этим смириться не мог. Для себя он решил, что эти деньги он непременно вернет. То есть, если сначала он был в долгу перед синьцзянцами, то теперь стал должником брата Цао. То есть ему снова придется выйти на промысел, чтобы добывать деньги для брата Цао? Получалось, что ранее свободный от всякой кабалы Хань Шэнли теперь примыкал к банде брата Цао? Только сейчас до него дошел тайный умысел брата Цао. Оказывается, тот помогал ему не бескорыстно и был намного дальновиднее, чем он. Но как бы то ни было, если бы не он, Хань Шэнли сегодня бы не поздоровилось, а так ему хоть на время, но удалось избежать проблем. И все же с братом Цао следовало быть настороже и действовать не спеша.
